Джона уже было не остановить, он, казалось, забыл, о чем шел разговор. Увлекшись, он начал чертить на песке перед собой причудливую ломаную линию, потом другую.
— Вот, это ключевой момент. — Он быстро нарисовал замысловатое переплетение линий, напоминающее кривоногого паука. — Вот здесь делается соединение и все, понимаешь? После того как мы убираем тут и тут, — он быстро стер две линии, — все становится куда проще, а сама схема гораздо компактнее. А главное, открываются совершенно новые возможности! Обычный мобильный телефон станет совсем другим! Тебе скучно это слушать, да? Да за этот рисунок многие бы не пожалели состояния!
Кэролайн взглянула на Джона.
— Ты так сексуален, когда говоришь о работе, — улыбнулась она.
Джон заметил, что ей стало легче оттого, что прояснился вопрос с Беверли. Кэролайн подвинулась ближе, беспощадно стирая с песка революционную схему нового телефона, и поцеловала Джона. Он притянул ее к себе.
— Сейчас я как та схема, — просто сказал он. — Словно внутри произошло самое простое, но самое необходимое соединение! И это сделала ты!
Кэролайн вновь приблизила губы к лицу Джона.
— Соединение? Это так соблазнительно… Я понимаю тебя, милый, прекрасно понимаю, — добавила она уже серьезно.
Легкий обед утолил голод, но разжег сексуальный аппетит. Джон и Кэролайн поторопились вернуться в гостиницу и, отгородившись от мира ослепительно-белыми жалюзи, остались вдвоем, ненасытные и щедрые.
— Давай сходим к старому маяку, — предложил Джон, когда начали спускаться сумерки. — Там очень красиво.
— А вода? Океан не подбирается к нему? — Кэролайн сидела на постели, любуясь подтянутой фигурой Джона, стоящего у окна.
— Нет, там совершенно безопасно, и, кажется, есть кабачок, который работает допоздна.
— Пошли. Я быстро соберусь. — Кэролайн легко поднялась и направилась в ванную.
Они шагали по узкой дорожке между серых глыб, заботливо выложенной мелкими, обкатанными водой камнями. Путь до старого маяка оказался не таким уж близким. Кое-где каменная гряда становилась совсем узкой, и наползающий океан пугал Кэролайн, как любое неотвратимое событие, на которое не можешь повлиять.
Наконец они вышли к самой оконечности мыса, на полукруглую площадку, засыпанную галькой, влажно поблескивающей в лунном свете. Площадка была окружена высоким волнорезом, через который не могли перебраться даже приливные воды. Впереди, над серыми камнями, сложенными почти правильной пирамидой, высился маяк. Его оштукатуренные стены были словно нарисованы мелом на шероховатой доске ночного неба, а узкий луч чертил правильные полукружия на океанской зыби. Каждый раз, когда конус света разворачивался в сторону суши, он выхватывал из темноты высокую ограду, которая окружала другой, старый маяк этого мыса.
