Если говорить честно, то стекло и сегодня не особенно меня удивляет. Умом понимаю, что оно, видимо, чудо, но эмоционально не переживаю этого, — может быть, потому, что не пережил в детстве. Очень сомнительно, чтобы моя дочь удивилась телевизору через несколько десятилетий, даже когда он будет, как у Брэдбери, размером в стену высокой комнаты! И не удивится именно потому, что это не стало в детстве для нее подлинным переживанием, как, например, книга волшебных историй Андерсена.
Разумеется, многое зависит и от того, что показывают на экране. Мямлик и Шустрик отнюдь не способствуют осознанию чуда, но ведь дочь моя не испытывает особого волнения и тогда, когда показывают настоящую жизнь: каток, летнюю реку, лес…
И именно в этом, кажется мне, кроется печальная разгадка. Во многом утрачена любовь к «настоящему пони».
Уникальность сложившейся ситуации заключается в том, что в наше время больших городов, большой техники, большой науки уже успели явственно пострадать отношения ребенка-человека с окружающим его естественным миром и еще не успели народиться новые сложные отношения с тем что заслоняет от нас все больше — хотим мы того или нет — этот естественный мир.
Я не сомневаюсь, что система «человек — машина» будет неизбежно все отчетливее наполняться нравственным содержанием. Но сейчас этого еще нет: рано. Поэтому целостность и гармоническое развитие личности требуют, чтобы изумление перед естественной жизнью, перед «настоящим пони» было сегодня глубоко и жизнеспособно, как никогда: все совершеннее все соблазнительнее становится «конь-качалка». Как воспитывать удивление перед миром, в котором старые сосны соседствуют с телевизионными вышками?' Не знаю… Я убежден в одном: это удивление и поможет вернуть долгое детство.
Мы помним соображения Ивана Филиппчука о положительном влиянии общения человека с чудодейственной техникой на общение чисто человеческое — между людьми. Само собой разумеется, что, говоря об этом положительном воздействии — максимум четкости, чистосердечия, минимум лукавства и «тумана» в мыслях и чувствах, — Иван и его единомышленники имеют в виду творческое общение между человеком и фантастическим делом его рук. Но широко распространено и общение чисто потребительское…
Было бы верхом наивности видеть потребителя в любом, кто сидит перед экраном телевизора или пользуется транзисторным радиоприемником. И это, казалось бы, пассивное общение может быть творческим, соединяющим личность с миром, с человечеством, как мы показали в сцене с Виктором Савичевым, слушавшим вечером на сибирской стройке Испанию, бои быков.
