— Его здесь нет! — закричала она.
— Кого? Спокойней, мэм. Я не причиню вам вреда.
— Донни! — кричала она. — Полиция!
Белл сказал:
— Я не полицейский. Я…
— Донни! Беги!
Из хижины выбежал лесоруб шести с лишним футов ростом. У него были огромные каштановые усы, спускающиеся ниже небритого подбородка, и большой нож в кулаке.
— Вы Дон Элберт? — спросил Белл.
— Донни мой двоюродный брат, — ответил лесоруб. — Шли бы вы отсюда, мистер. Это семейное дело.
Опасаясь, что Дон Элберт может выбежать через черный ход, Белл поднес руку к шляпе и взял «Дерринджер» сорок пятого калибра.
— Я не меньше других люблю бой на ножах, просто сейчас у меня мало времени. Бросайте нож!
Лесоруб и глазом не моргнул. Он попятился на четыре шага и достал второй нож, более короткий, без рукояти.
— Спорим, я метну его точнее, чем вы пальнете из своей курносой пушки?
— Я не игрок, — сказал Белл, достал из пальто свой новый браунинг и выстрелом выбил нож из руки лесоруба. Тот закричал от боли и недоверчиво посмотрел на свой нож, в полете сверкавший на солнце. Белл сказал: — В большой нож я всегда попаду, но вот в этот второй — не уверен. Так что просто бросьте его, иначе я отстрелю руку.
Лесоруб бросил нож для метания.
— Где Дон Элберт? — спросил Белл.
— Не трогайте его, мистер. Он тяжело ранен.
— Если он тяжело ранен, ему следует быть в больнице.
— Он не может пойти в больницу.
— Почему?
— Полицейские винят его в том, что из-за него уехал вагон.
— Почему?
— Он был там, внутри.
— Внутри? — повторил Белл. — Я должен поверить, будто ваш брат выжил в вагоне, который шел миля в минуту?
— Да. Потому что он выжил.
— У Донни голова как пушечное ядро, — сказала старуха.
Шаг за шагом Белл вытянул из лесоруба и старухи, как оказалось, матери Дона Элберта, всю историю. Элберт, пьяный, спал сном праведника в полувагоне и помешал человеку, который стронул вагон с места. И тот ударил его по голове ломом.
— У него голова как чугунная, — заверил Белла лесоруб, и мать Дона подтвердила это. Она со слезами рассказала, что в больнице стоило ему открыть глаза, как полицейский начинал на него орать.
— Донни боялся рассказывать о человеке, который его ударил.
— Почему? — спросил Белл.
— Боялся, что ему не поверят, и потому притворился, что пострадал сильней, чем на самом деле. Я рассказала вот этому его брату, Джону. Джон собрал друзей, и они унесли Дона, когда врач обедал.
Белл заверил старуху, что распорядится, чтобы полицейские не трогали ее сына.
