— Прошу меня извинить, но я не в состоянии пожать вам руку. Глупая история. Вчера вечером, когда я покидал часовню… О, ничего страшного, дней через десять заживет.
Далюэр буквально потрясен увиденным. Он и не подозревал юного архитектора, которого знал так недолго. И от этого гнев его только усилился. У Симоны больше нет никаких оправданий. Он бросает на жену угрожающий взгляд и пытается изобразить на лице заботу.
— Надеюсь, вы обращались к врачу?
— Нет. Это было ни к чему. Слегка ушиблены пальцы, только и всего. Был сквозняк, дверь резко захлопнулась, а я не успел убрать руку. В любом случае это не страшно. Моя работа закончена. Завтра я уезжаю. Именно поэтому я и пришел сегодня раньше всех.
Он обращается к Симоне:
— Я хотел от всей души поблагодарить вас за гостеприимство. Я оценил его, и, быть может, даже несколько злоупотребил им. У меня останутся хорошие воспоминания о пребывании здесь.
Далюэр небрежно берет его за руку.
— А я хотел посоветоваться с вами, думаю, сейчас самое время. Пойдемте! Мне нужно кое-что показать вам у меня в кабинете.
Симона хочет вмешаться, но Далюэр останавливает ее.
— Мы сейчас же вернемся. Я не собираюсь надолго задерживать нашего друга.
Он пропускает Поля вперед, и они проходят в кабинет. Симона бежит за ними.
— Вы не хотите выпить?
— Позже! — резко бросает Далюэр.
Он наполовину прикрывает дверь и делает вид, что что-то ищет среди бумаг.
— Так-так! Куда же я засунул этот проект? Знаете ли, все эти заметки, чертежи, письма, нет, это не мой конек. Я не привык держать в руках ручку. Предпочитаю хлыст.
Он хватает хлыст как бы машинально. Поль не теряет самообладания, хотя дается ему это явно с большим трудом. Далюэр направляется к двери, чтобы закрыть ее. И тут же раздается голос Симоны:
— Как? И вы тоже?
Далюэр застывает на месте. Поль подходит к нему, и оба видят, как в гостиную входит Антонен с перевязанной правой рукой. Далюэр бросает хлыст на стул и идет навстречу Антонену.
— Что это значит?
— Не пугайтесь, — бормочет Антонен. — Пустяки, но временами болит до жути! Я упал, только и всего. Опасайтесь слишком хорошо натертых лестниц. Поскользнулся, протянул руку, чтобы удержаться, а в результате — вывих! Вот так!
Внезапно он замечает перевязанную руку Поля.
— Вот это да!
— А я — об дверь, — говорит Поль.
Далюэр внимательно оглядывает обоих. Он не понимает. Но в дверях уже звонят двое других гостей, и вскоре в холле раздаются их голоса.
— После вас, мсье кюре.
