СЕМЕН МИХАЙЛОВИЧ БУДЕННЫЙ
Сталин пригласил меня на новогодний прием 31 декабря.
Меня познакомили с Хрущевым и Шолоховым — неказистым мужчиной с кривыми ногами. Ягода приехал со своей некрасивой женой и, оставив ее в обществе Хрущева, подошел ко мне:
— Вера Александровна, кто-то из этих сукиных сынов пару недель тому назад обварил Наташу, она очень мучается. Верочка, когда мы снова увидимся? Я очень хочу вас.
— После премьеры «Садко», — обещала я только для того, чтобы он отстал.
— Наберусь терпения.
С приема вышли все вместе. Я решила пройтись пешком, но около меня остановился автомобиль, и шофер стал сигналить. За стеклом виднелись усы Буденного: «Верочка, садитесь. Покатаемся?»
Мне было все безразлично, жизнь опротивела, и я, неожиданно для себя, согласилась.
— В Переделкино! — весело приказал шоферу Буденный и предложил мне: — Отметим?
— Согласна, в новогоднюю ночь все можно!
Нам подавали пожилые солдаты. Семен Михайлович объяснил:
— Это — мои бывшие сержанты, они не хотят со мной расставаться. Вся их жизнь прошла в армии, говорят, что я для них — отец родной… Верочка, сделайте мне прият-пое: попробуйте огурчиков и грибов моей засолки, вот — икра, семга с лимоном. Пейте водку, не стесняйтесь, вчера мне доставили два ящика с завода. После ужина устроим горячую баньку, я вам спинку потру, вы — мне…
Услышав это предложение, я тотчас представила кремлевскую баню, Наташу, липкого Ягоду…
— Благодарю, — ответила сухо, — я — чистая.
— Вера Александровна, ответьте мне честно, без выкрутасов: можем мы поговорить «как мужчина с мужчиной»?
— Семен Михайлович, я не рассержусь, можете сказать все, что угодно.
— У меня — семья, преданная, добрая, хорошая жена. Она меня уважает и никогда со мной не спорит. В Москве у меня большая квартира. Эта дача тоже моя. Большая пенсия. Я уже старый — мне за шестьдесят, но когда я вижу вас, во мне кровь кипит. Я простой мужик, но может быть, мы поймем друг друга. Разведусь с женой, мне дадут другую квартиру, Ворошилов поможет — он меня уважает. Ты бросишь работу, у тебя слишком нежное горлышко, ты не должна больше петь для всех этих собак, которые ни черта не понимают в искусстве. У тебя будут самые дорогие шубы. Я пригоню батальон солдат, которые будут исполнять все твои желания. От тебя же потребуется только одно: не отворачиваться от меня в постели.
