Рудольф Абель перед американским судом | страница 3



Вопросы сыпались один за другим. Затем Абелю разрешили одеться и один из эфбееровцев, кажется, Бласко, заявил:

— Полковник, мы получили точную информацию о вашей причастности к советской разведке. Мы хотим, чтобы вы сотрудничали с нами. Если вы откажетесь, то будете арестованы, прежде чем выйдете из этой комнаты.

— Мы давно следим за вами и знаем всех ваших агентов, — добавил другой.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — отвечал Абель.

Примерно полчаса сотрудники ФБР уговаривали его согласиться на сотрудничество, На все уговоры и угрозы он отвечал лаконичным и твердым отказом. «Я имел право не разговаривать с ними, да и не желал разговаривать», — писал впоследствии Абель в своих письменных показаниях (аффидевите), представленных им в суд.

Тогда сотрудники ФБР отступили на второй план. В комнате появились новые действующие лица, ожидавшие своей очереди в коридоре. Это были сотрудники службы иммиграции и натурализации: Роберт Э. Шёнен бергер, Леннокс Канцлер и Эдвард Д. Фарли. Абелю был предъявлен ордер на арест как иностранцу, нелегально въехавшему в США и не зарегистрированному в службе иммиграции. Начался обыск.

Положение для Абеля сложилось критическое. Дело в том, что этой ночью у него состоялся сеанс радиосвязи с Центром. На прикроватном столике стоял коротковолновый приемник «Холмкрафтер». Антенна от него поднималась на стену, пересекала потолок, уходила в ванную и оттуда выходила в окно. Сам по себе приемник еще ни о чем не говорил, но в комнате на этот раз находились условия связи, шифровальные принадлежности и некоторые другие вещи, хранившиеся обычно в специальном потайном месте.

С большим трудом Абелю удалось улучить момент и спустить в унитаз свой шифр и принятую в ту ночь радиограмму, но многие другие вещи, изобличавшие его как разведчика, попали в руки ФБР.

С первых же слов сотрудников ФБР, называвших его «полковником», Абелю стали ясны причины провала. Его предал Рейно Хейханнен, Только он знал о том, что Абель — кадровый советский разведчик и его воинское звание.

Стремясь показать свою «осведомленность», сотрудники ФБР сами выдали свой источник. «Жалкая тварь, — подумал Абель, — спился и стал легкой добычей американской контрразведки».

Абель понимал, что предательство Хейханнена, который теперь, конечно, будет свидетельствовать против него, еще более осложняет положение. Но вместе с тем знание, откуда произошел провал, действовало и успокаивающе. Абель знал, что именно может показать Хейханнен, а это намного лучше, чем теряться в догадках. Неопределенность в таких случаях хуже всего.