Дунаевскому, как и многим другим, казалось, что он тоже воюет не там, где бы хотел. Настоял, чтобы отправили в боевые части. И несколько месяцев назад он из госпиталя выбыл. Однако у него появилась другая забота — скучал об Оксане.
В один из вечеров он узнал, что госпиталь находится в тридцати километрах, и решил прокатиться на велосипеде. Прибыл, а нас там уже не оказалось. Сокращая дороги, по проселочным тропинкам, под дождем, он всю ночь разыскивал наше хозяйство. Вышедший из строя велосипед в пути удалось заменить только на дамский. Но и у этого камера подвела. Зато Николай с честью выдержал испытание на любовную прочность.
— Да, будет о чем вспомнить — и посмеяться, и погрустить, — в задумчивости произнесла Миля. — А как тяжело нам будет расставаться!
— Верно. Разлука — событие нелегкое, но ничего не поделаешь, — поддерживает разговор Клавдия Степановна. — Зато разъедемся по домам и займемся мирными любимыми делами. Я сразу же подам заявление в университет…
— А давайте, девчата, договоримся о встрече после войны, — предлагаю я. — Ведь захочется посмотреть друг на друга — какими мы станем. Наверное, будем ходить в нарядных платьях, туфлях-лодочках.
— Я согласна. И думаю, что никто не откажется от этого предложения, — с радостью отозвалась Валя Бабынина. — Конечно, интересно будет узнать о наших судьбах. Кто и кем станет. Как-то повернет нас послевоенная жизнь.
Большинство медсестер мечтали стать врачами. А кто окончил краткосрочные курсы только для того, чтобы попасть на фронт, еще не решили чем займутся — работой или учебой. Надо было посмотреть по домашним обстоятельствам.
Потом уже в который раз заговорили о любви и дружбе.
— Нужна, нужна любовь в двадцать лет каждому из нас! — горячо произносит Валя Бабынина.
— Да, ты права, Валюта. Сколько таких юношей и девушек, прожив семнадцать-восемнадцать лет, погибали, не узнав, что такое любовь, — говорит Миля. — Эх, если бы не война, сколько бы жило на свете счастливых влюбленных…
Неожиданно кто-то забарабанил в дверь:
— Девчата, выходите! Подвалы горят!
В открытую дверь ворвался густой удушливый дым. Мы закашлялись. Наскоро одевшись, побежали вниз.
В просторном подвальном помещении горели какие-то ящики, доски, разный хлам. С огнем ловко расправлялись бойцы из команды выздоравливающих, поднятые по тревоге.
К счастью, склады наши не пострадали. И опасности особой не предвиделось, поэтому нам разрешили вернуться на свои места.
