Глаза у него, как она знала, были золотистыми, но не знала, что его черные зрачки имели зеленый ободок. Пристально глядя на нее, он перестал двигаться, как будто то, что он видел, поглощало все его внимание. Он не моргая смотрел ей в глаза.
Удивленная, она коснулась его лица.
— Йен?..
Йен вздрогнул и повернул голову, а когда снова повернулся к ней, его взгляд был устремлен куда-то в сторону и их взгляды не встречались.
Сердце Бет дрогнуло.
— Нет, пожалуйста, не отводи взгляда.
Он закрыл глаза и, наклонившись, поцеловал ее.
— Почему ты на меня не смотришь? — спросила Бет. — Что-то со мной не так?
Он снова открыл глаза, но избегал ее взгляда.
— Ничего. Ты само совершенство.
— Тогда почему?
— Я не могу этого объяснить. И не проси меня объяснять.
— Извини, — прошептала Бет, и глаза ее наполнились слезами.
— Не плачь. — Он поцеловал ее в мокрую щеку. — Сейчас наступило время радости.
— Знаю.
Он все еще был в ней. Ощущения были восхитительны.
«Не жажди того, чего нельзя получить, — напомнила она себе. — Получай удовольствие в том, что доступно тебе». Такие мысли помогали Бет пережить тяжелые дни.
Она захотела от Йена всего, и тело и душу, когда поняла, что этого он не может ей отдать. Он отдавал ей все, что мог: телесные наслаждения и минутные радости. Она просила у него настоящей греховной связи. И если она страдала от того, что не могла получить большего, то в этом она сама была виновата.
— Йен, мне так трудно с тобой… — пробормотала Бет.
Он слабо улыбнулся:
— Я — Безумный Маккензи.
Бет закрыла лицо руками, неожиданно начиная сердиться.
— Это так объясняют люди, потому что не понимают тебя.
Он отвел глаза.
— Ты все время стараешься быть доброй ко мне.
— Это не доброта. Это правда.
— Тсс! — Йен поцеловал ее. — Слишком много слов.
Бет согласилась. Йен снова поцеловал ее, и Бет получила от этого поцелуя большое удовольствие.
Он пошевелился, задвигался внутри ее. Его тело было горячим и напряженным, а издаваемые им звуки возбуждали ее так, что она даже представить себе не могла, как сумеет пережить такую страсть. «Это блаженство», — прозвучало у нее в голове, когда он погрузил ее во вздымавшиеся волны наслаждения.
Прямо над головой прогремел гром, и Бет, вздрогнув, проснулась. Йен лежал рядом и, опершись на локоть, охранял ее сон.
— Привет, — тихо произнесла она.
Йен улыбнулся. Она не могла понять, спал он или не спал, но вид у него был не усталый.
— Я думала, что гроза уже к этому времени кончится, — сказала Бет. — А который час?
