Нежданно-негаданно - Дженнифер Эшли

Март 1812 года

Джеймс Ардмор открыл глаза. Раскинув руки, он лежал на песке лицом вниз, будто пытался ползти вперед. Солнце пекло голову, куртка насквозь промокла, в туфли залилась вода. Хотелось перевернуться на спину, сесть и что-нибудь понять, но тело не слушалось.

Лежал он долго. Лицо не реагировало на колкие комья песка, покрывавшие кожу.

Рядом приземлилась чайка. Склонив голову, она внимательно изучала его. Он видел красную точку на ее клюве, белоснежное оперение, черные лапы на песке. Они разглядывали друг друга с умеренным любопытством, как два незнакомца в экипаже. Чайке это быстро наскучило, и она, отвернувшись, заковыляла прочь.

Время шло, становилось жарче. Немного погодя Джеймс поднял голову и увидел еще одного человека примерно в пяти-шести футах от себя, который, прихрамывая, шел по песку. У него были золотистые волосы цвета обжаренной в тесте курицы, и одет он был в форму лейтенанта английского флота.

Джеймс знал, что глаза у него карие. А знал он это потому, что лейтенант освободил его от цепей на корабле, когда началось крушение, дав ему шанс бороться дальше. Взамен Джеймс затащил его, проплывавшего мимо, на обломок баркаса. Лейтенант был почти без сознания и непременно бы погиб.

Очнувшись в очередной раз, Джеймс не знал, как долго он пробыл без сознания. Рядом прополз маленький краб. На берег выкатилась волна, схватила его и забрала обратно в море.

Земля приятно пахла, дул свежий ветер. Джеймс видел небольшой краешек береговой полосы, окруженной черными скалами в зеленых, желтых и алых суккулентах. Впереди, на фоне яркого, голубого неба, высился черный, мрачный холм.

Он знал, что попал не в Танжер – в городе смердело фекалиями и сажей. Кроме того, кто-нибудь уже стащил бы с него туфли и украл нож, а нож все еще лежал в кармане. Это был и не Гибралтар, потому что скалы выглядели по-другому, а какой-нибудь умный солдат из гарнизона уже оттащил бы куда-нибудь и Джеймса, и лейтенанта – для дальнейших расспросов.

Возможно, он находился в отдаленной части Испании или на нижнем побережье Марокко, где они пролежат до тех пор, пока на пляже не появится какой-нибудь крестьянин. Если это Испания, то английского лейтенанта возьмут в военный лагерь, а Джеймса арестуют. Если Марокко, то схватят обоих – за нарушение указа султана о позволении иностранцам пребывать только в Танжере. Неприятная будет штука, лениво подумал Джеймс, снова закрывая глаза.

Солнце уже стояло в зените, когда он очнулся, услышав голоса женщины и ребенка.