— Это не ложь. Мы там были.
— В таком случае его версию случившегося.
Он стукнул кулаком по подоконнику.
— Расскажите мне, что он вам наговорил. Все!
Он выжидательно смотрел на нее.
Бет рассказала ему все, что сказал Феллоуз, включая неожиданное предложение выйти за него замуж. Она умолчала о рассуждениях Феллоуза о ее отце и что-то еще, что она когда-нибудь объяснит Йену, но не сейчас. Когда Бет рассказала ему о сделанном предложении, Йен снова повернулся к окну.
— Вы его приняли?
— Разумеется, нет. Мне бы в голову не пришло его принять.
— Потому что он уничтожит вас, если вы ему откажете.
— Пусть только попробует! — возмутилась Бет. — Я не оранжерейный цветок, чтобы меня оберегать. Я знаю кое-что о жизни. Мое неожиданное богатство и одобрение, и покровительство миссис Баррингтон очень укрепили мое положение в обществе — я уже не девочка из работного дома и даже не вдова бедного викария. Богатым многое сходит с рук. По правде говоря, это отвратительно.
Когда Бет замолчала, она поняла, что Йен в полном недоумении.
— Прошу прощения, я иногда увлекаюсь, особенно когда говорю быстро. Миссис Баррингтон часто делала мне замечания.
— Почему, о чем бы ни зашел разговор, вы постоянно вспоминаете миссис Баррингтон?
Бет задумалась. Йен говорил так, будто снова стал самим собой.
— Не знаю. Думаю, она имела на меня огромное влияние. А также ее взгляды на очень многие вещи.
Йен не ответил. Он взял с подоконника деревянную коробочку, снял бумагу, в которую она была завернута, открыл ее, долго смотрел, а затем вынул из нее золотую булавку с плоской головкой с рельефным стилизованным орнаментом.
— Это носят на лацкане, — сказала Бет. — Не сомневаюсь, у вас таких дюжины, но мне она очень понравилась.
Йен продолжал смотреть на булавку.
— Я сделала гравировку на обратной стороне.
Йен перевернул булавку, и глаза его блеснули, когда он прочел надпись, над которой Бет так долго раздумывала в магазине.
«Йену в знак дружбы.
Б.».
— Приколите ее мне, — сказал он.
Бет дрожащей рукой проколола кашемир. Его тело под сюртуком казалось твердым, и она позволила себе не сразу убрать пальцы с его груди.
— Вы прощаете меня? — спросила она.
— Нет.
Сердце у нее дрогнуло.
— Видимо, мне не следовало ожидать слишком многого.
— Просто нечего прощать. — Йен схватил ее руку и с силой сжал. — Я подумал, что вы уедете из Парижа после того, как увидели меня в парке.
— Я не могу. Ваш брат еще не давал мне уроков живописи.
Он нахмурился, и Бет поспешила объяснить:
