— Преступные отношения, — повторил он.
— Да, — сказала она, понизив голос.
— Если это заинтересует меня?.. Вы имеете в виду постель, — спросил он без обиняков.
Она еще больше покраснела, продолжая вертеть на пальце свое кольцо.
— Да, именно это я и хотела сказать. Понимаете, не быть любовницей… содержанкой, а просто два человека наслаждаются этой стороной жизни. Мы достаточно нравимся друг другу, и вряд ли я снова выйду замуж. Видит Бог, Мейтер внушил мне отвращение к этой мысли. Ведь мы можем быть… любовниками, по крайней мере, пока мы в Париже. Я знаю, что несу чушь, но ничего не могу с собой поделать.
Знала ли Бет, как она прекрасна? У нее горели щеки, во взгляде были и вызов, и неуверенность.
Он на мгновение задержал на ней взгляд и сказал:
— Да.
Бет выдохнула и нерешительно засмеялась.
— Спасибо, что уходите без отвращения.
Отвращение? Какой мужчина мог бы испытывать отвращение к леди с такими, как у нее, глазами, которая только что, смущаясь, призналась, что хочет стать его возлюбленной?
Йен отступил назад, чтобы осмотреть ее с головы до ног. Нa ней было простое платье из розовато-лилового тонкого сукна, с верхней юбкой в складку и нижняя юбка с мягкими рюшами. Ряд пуговиц на лифе, похожих на ягоды черной смородины, доходил до подбородка. Этот чертов высокий воротник скрывал, а не открывал ее изящную шею.
— Мы сейчас и начнем, — произнес он.
— Прямо сейчас? — вздрогнула она.
— Пока вы не передумали.
Бет прижала пальцы к губам, словно хотела сдержать улыбку.
— Очень хорошо… но что же вы задумали?
— Расстегнуть ваше платье.
Он подошел к ней и взялся за пуговицу в ямке у ее горла. Ему хотелось взять ее в рот и проверить, действительно ли у нее был вкус ягоды.
— До сих пор.
— Только до сих пор?
— Пока — да.
Она удивленно посмотрела на него, но начала расстегивать пуговицы. Открылась ее бледная шея и ямочка на горле, влажная от пота. Это была красивая шея, длинная, безупречная шея.
Йен обнял ее за талию. Она с полуоткрытыми губами посмотрела на него, но он не поцеловал ее. Он осторожно откинул застежку, затем наклонился и поцеловал ее шею.
— Йен!..
— Тсс…
Он лизнул ямку на ее горле, а затем потянул зубами нежную кожу.
— Что вы делаете?
— Делаю вам любовный укус.
— Любовный…
Йен прикусил кожу, и Бет едва не задохнулась. Он осторожно, с нежностью сжимал зубы, ощущая соленый вкус ее кожи и биение ее пульса.
«Обнажись для меня», — хотелось ему сказать. Он жаждал увидеть свою Бет с задранными юбками, развязывающей поясок ее панталончиков. Ему хотелось, чтобы она спустила панталончики так, чтобы он смог увидеть между ее бедер треугольник блестящих влажных волос. Возбуждение охватило Йена.
