— К счастью, я необыкновенная женщина. Миссис Баррингтон сделала все, что могла, чтобы изменить меня, но ей это не удалось, светлая ей память.
— А почему она хотела изменить вас?
— Милорд, я действительно думаю, что знакомство с вами льстит мне, — призналась Бет.
Йен помолчал.
— Я говорю правду. Вы само совершенство. Я хочу видеть вас обнаженной и целовать ваше тело.
Жар охватывал их.
— И, как всегда, я не знаю, бежать ли мне от вас или остаться.
— У меня есть на это ответ. — Он обхватил пальцами ее запястье. — Оставайтесь.
Его рука была тяжелой и теплей, и он провел пальцем по внутренней стороне ее руки.
— Должна признаться, что ваши ясные простые слова особенно приятны после всех акробатических выкрутасов, свойственных друзьям Изабеллы.
— Скажите джентльменам, друзьям Изабеллы, чтобы они держались подальше от вас.
Он сжал пальцы, и она внимательно посмотрела на его большую руку, проскользнувшую в ее юбки.
— Только вы можете дотрагиваться до меня?
Он кивнул, сурово сдвинув брови.
— Да.
— Вряд ли я стану возражать, — мягко ответила она.
— Хорошо.
Он осторожно посадил ее себе на колени, но корсаж платья не позволял ей прижаться к нему. Одно разочарование эти корсажи. Голубая розочка на ее груди измялась под жилетом Йена, а он обхватил ее ягодицы. Она не возражала и не боялась того, что он ведет себя таким образом.
Она даже хотела, чтобы он позволил себе большее. Хотелось расстегнуть пуговицы на его панталонах и запустить руку внутрь. Ей хотелось пробраться через слои одежды и, наконец, нащупать его возбужденный жезл. Для нее не имело значения то, что они сидели в передней гостиной Изабеллы, как и не имели значения широко раздвинутые занавеси на окнах, за которыми шумела парижская улица.
Он молча прижался губами к ее губам, и его язык проник в ее рот.
Это были не поцелуи флиртующего мужчины. Это были поцелуи мужчины, желавшего лечь с ней в постель и послать к чертям все условности. Ее тело трепетало от его прикосновений.
— Нам надо остановиться, — прошептала она.
— Почему?
Бет не нашлась, что ответить. «Я вдовствующая леди, далеко не в невинной юности. Почему бы мне и не поцеловаться в гостиной с красивым мужчиной? Немножко чувственности мне не повредит».
Она просунула свои похотливые руки между его бедер, отыскивая под одеждой его возбужденный жезл.
— Мм. — Он криво усмехнулся. — Вы хотите его потрогать?
— Да, пожалуйста, — ответила распутная леди. — Я слышу, как разбивается фарфор.
— Что? — нахмурился он.
