Бет в панике посмотрела на Йена.
— Я думала, он в Риме.
— Нет, он здесь.
— Но ты мне сказал… Подожди-ка. Керри получал телеграмму? Почему ты не предупредил меня?
Йен покачал головой:
— Я не знал, пока мы не подъехали к воротам. Флаг там был поднят. Флаг герцога всегда поднят, когда Харт дома.
— A-а, конечно. Почему я не подумала об этом?
Йен протянул ей руку.
— Пойдем со мной. Он захочет с тобой познакомиться.
Йен, как всегда, не выдавал своих мыслей, но Бет чувствовала, что он не очень рад такому повороту событий. Несмотря на то, что он был спокоен в карете, сейчас он заволновался, его нервы были напряжены.
Ее пальцы были холодны как лед, он почувствовал это, взяв их своей теплой рукой.
— Очень хорошо. Полагаю, мне лучше поскорее покончить с этим.
Он посмотрел на нее с чуть заметной улыбкой, затем крепче сжал ее руку и повел в глубь дома. Все пять собак последовали за ними, постукивая когтями по мраморным плитам пола.
Харт Маккензи, герцог Килморган, внешне походил на своих братьев, однако у них не было ничего общего.
Он сидел возле камина за длинным письменным столом такой же сложной резной работы, как и остальная мебель в этой комнате. Он что-то увлеченно писал и не поднял головы, когда за спиной Йена закрылась дверь.
Огромная гостиная, в которой Бет с Йеном ожидали, когда их позовет его светлость, вероятно, когда-то состояла из трех комнат, перегородки между ними были теперь удалены. Потолок был намного выше обычных потолков и покрыт фресками, изображавшими шаловливых богов и богинь.
На стенах тоже были картины. Начиная с изображавших Килморган в разное время и кончая портретами леди и джентльменов, некоторых в национальной шотландской одежде, некоторых в парадной одежде, соответствующей моде тех времен. По ним можно изучать историю одежды, подумала Бет, разглядывая портреты, висевшие в этой комнате.
Йен захлопнул дверь перед собаками, и они, видимо, смирились, словно зная, что дальше их не пустят.
Харт намеревался поставить перед собой Йена и Бет, как школьников, ожидающих нагоняя, с раздражением предположила Бет.
— Ваша светлость, — сказала она.
Герцог бросил на нее острый взгляд. Его глаза блеснули тем же золотом, что и глаза Йена, и тут же пронзили Бет своим ястребиным взглядом.
Йен промолчал, даже не моргнув. Ручка Харта стукнула по письменному прибору, и он поднялся.
Он был высоким, как все Маккензи, только с более темными рыжими волосами. У Харта были, как у всех Маккензи, широкие плечи, мощный торс и резкие черты лица. На нем был парадный килт того же цвета, что и флаг Маккензи, — синего, зеленого и красного с белыми нитями. Темный сюртук плотно облегал его, он явно был сшит лучшими портными Эдинбурга.
