Некоторых девушек продают таким женщинам свои же родители, родственники, мужья… Цена зависит от возраста и привлекательности девушки, а также от предприимчивости и связей того, кто задумал на этом нажиться. В наше время девушек, бывает, похищают, но вряд ли такая практика была распространенной во времена моей молодости. Большинство тех, кто попадал к тетушке Пэувэ, оказывались у нее в качестве своеобразного первоначального взноса в счет уплаты долгов. Предполагалось, что девушки будут работать, пока не выплатят весь долг семьи или пока не расплатятся и по новым долгам — бывало, родители продлевали рабство своих дочерей.
Никто не хочет возвращения в семью той, которая побывала в борделе. В Камбодже проституток называют срей коук, что значит «порченая» — в том смысле, что исправить уже ничего нельзя. Такие женщины обесчещены, одним своим существованием они уже бросают тень на всю семью. Никому не хочется, чтобы стало известно о проститутке в их доме.
Клиенты обращались с нами ужасно. Для них мы были товаром. Часто мне говорили: «Я заплатил целое состояние, а ты даже несимпатичная», — а затем следовал тычок или удар о стену. Некоторым нравилось причинять нам боль, они делали это специально. Приходилось принимать грязных, вонючих мужчин. Грязь меня особенно отталкивала. Грязь и вонь.
Самыми жестокими были солдаты и те, кто когда-то служил. Им была свойственна какая-то особенная свирепость. Они не владели собой и в любую минуту могли убить. Помню одного, который служил вместе с Ли и остался без обеих ног — торчали только культи. Он был не в своем уме. Мне до сих пор снятся кошмары, в которых я вижу его.
Я старалась никогда не смотреть клиенту в глаза. Я даже не пыталась сделать вид, будто клиент мне нравится. Закрывала глаза и плакала. Но это никого не трогало. Мне встречались полицейские, владельцы лавок, солдаты, рабочие… Молодые и старые. Иногда это были водители-дальнобойщики или таксисты, перевозившие пассажиров на большие расстояния — они снимали кровати на боковых дорожках вдоль Центрального рынка. Всего-навсего кровати — деревянные настилы с противомоскитными сетками, которые хозяева по вечерам выносили на улицу; такая кровать стоила всего двадцать пять центов. Все это тоже унижало.
Не было ничего необычного, когда мужчина платил за одну девушку, а потом уводил ее к себе, где его уже дожидались человек десять-двадцать. Чаще так поступали китайцы. И когда такой клиент приходил снова, мы не могли отказать ему, хотя прекрасно понимали, что нас ждет. За отказ следовало наказание.
