Как и все девочки в доме моего приемного отца, я тоже заучивала нараспев чбап срей[4] — свод правил поведения для камбоджийских женщин. Правила входили в школьную программу — на самых верхах таким образом решили избавиться от последствий режима «красных кхмеров» и вернуться к прежним традициям. Во всех школах девочки должны были распевать их наизусть, но Мам Кхон добивался того, чтобы слова отскакивали у нас от зубов.
Женщин в Камбодже учат ступать как можно тише, чтобы не было слышно шума шагов. Камбоджийская женщина улыбается, не показывая зубов, а смеется тихо-тихо. Она не может смотреть мужчине прямо в глаза. И не должна перечить мужу. Ей непозволительно поворачиваться в постели к нему спиной. Прежде чем дотронуться до его головы, она склоняется в поклоне. И ни в коем случае не переступает через его ноги — так можно заболеть. В Камбодже родителей уважают, о них заботятся, а муж считается господином жены, вторым человеком после родного отца.
Я вынуждена была усваивать эти порядки и подчиняться им, но сама мечтала совсем о другой жизни. Помню, как-то днем мы стояли на берегу и вдруг заметили нескольких богатеев из Пномпеня, из самой столицы. Мне они казались высшими существами, особенно женщина — такая изящная, с бледной кожей, в новой нарядной одежде, в туфлях с острыми носками. У нее был мягкий голос, она не шла, а плыла. Такой эта женщина была красивой, что я просто восхищалась ею.
Я тогда сказала Сотхеа: «Может, однажды и мы разбогатеем — станем, как они». Сотхеа вскочил и от волнения стал размахивать руками: «Мы должны верить, тогда мы и вправду разбогатеем! Совсем как они! Будем учиться как можно лучше, и все у нас получится!» Сотхеа признался, что мечтает заняться торговлей и разбогатеть. Я сказала: «Если мне суждено выйти замуж, хочу, чтобы у мужа было много денег, чтобы он был солдатом — тогда дедушке конец».
Старшая дочь Мам Кхона, Соеченда, должна была получить диплом об окончании школы, в Британии это назвали бы аттестатом о среднем образовании. Для нашей деревни — настоящее событие. Соеченде исполнилось семнадцать, мне же — четырнадцать, я все еще училась в начальных классах. Вся семья очень волновалась — ведь если Соеченда сдаст экзамены, она может продолжить учебу, что для деревенской девушки совсем уж редкость.
Экзамен был государственным и проходил в Кампонгтяме, центральном городе провинции, в трех часах езды на велосипеде от нашей деревни. Решено было, что мы отправимся туда с мамой, а по дороге переночуем у одной из маминых теток.
