В десять часов вечера, когда я докуривал последнюю сигарету, капитан подошел ко мне и потянул в сторону от пассажиров, стоявших в темноте на палубе.
— Дело нешуточное, мистер Брисбейн, — сказал он, — Мы должны приготовиться либо к разочарованию, либо к тяжелому испытанию. Я отношусь к этому делу весьма серьезно и, что бы ни случилось, попрошу вас поставить свою подпись под совместным заявлением. Если сегодня ничего не произойдет, мы будем дежурить завтра и послезавтра. Вы готовы?
Мы спустились и вошли в каюту. Уже на пороге я увидел Роберта; он стоял поодаль в коридоре, наблюдая за нами со своей обычной ухмылкой, будто заранее знал: произойдет что то страшное. Капитан закрыл дверь и запер ее на засов.
— Поставьте ка чемодан у двери, — предложил он, — Один из нас будет сидеть на нем, тогда никто не сможет отсюда выйти. Иллюминатор задраен?
Я проверил: он был в том же положении, что и утром. Открыть его можно было, только используя рычаг, как это сделал я накануне. Потом я отдернул шторки верхней полки, чтобы она была на виду. По совету капитана я зажег дорожный фонарик и подвесил его над верхней полкой. Капитан настоял на том, что он сядет на чемодан, заявив, что должен иметь моральное право поклясться, что находился перед дверью.
Потом он предложил тщательно обыскать каюту, и мы быстро закончили с этой операцией — заглянули под нижнюю полку и под кушетку, стоявшую под иллюминатором. Там было пусто.
— Ни один человек не может сюда зайти, — сказал я. — Ни одному человеку не под силу открыть иллюминатор.
— Прекрасно, — спокойно отозвался капитан, — Отныне все увиденное нами — либо игра воображения, либо нечто сверхъестественное.
Я присел на край нижней полки.
— Первый раз это случилось в марте, — начал свой рассказ капитан, закинув ногу на ногу и привалившись спиной к двери, — Пассажир с верхней полки оказался лунатиком. Во всяком случае, было известно, что он немножко не в себе и в путешествие отправился без ведома друзей. Он выбежал на палубу посреди ночи и выбросился за борт, вахтенный офицер даже не успел перехватить его. Мы остановились и спустили шлюпку. В это время как раз установилось затишье перед штормом. Мы его не нашли. Разумеется, его самоубийство было потом расценено как следствие помешательства.
— Вероятно, такое случается довольно часто? — рассеянно заметил я.
— Отнюдь нет, — возразил капитан, — В моей практике такого не бывало, хотя, по слухам, на других кораблях и случалось. Так вот, как я уже сказал, это произошло в марте. В том же рейсе… Куда вы смотрите? — спросил он, оборвав свой рассказ.
