втащили нас в баркас, хотя мне мешало вылезть из воды только то, что другой не выпускал моей ноги; но его вытащили наполовину захлебнувшимся, так как он оказался в незнакомой ему стихии.
Когда мы поднялись наверх, его несколько раз ударили ногой в живот, отчего его вырвало дурной водой, а я обсушился от той, какая промочила мою одежду; таким образом, для спасения жизни бедняге больше пользы принесла одна нога врага, чем дюжина рук его друзей, ибо небо устраивает все так, что дружба и покровительство, основанные на дурных намерениях, не приносят пользы при дурной цели. Никто не должен полагаться на то, что ему не принадлежит, ибо легко обещание помощи и сомнительно оказание ее; потому что каждый в таких случаях обращает внимание на вред для себя, а не на обязательство, в какое его поставили. Мое пренебрежение вместе с покровительством других придало ему смелости, и в этом самом пренебрежении он нашел жизнь, которая благодаря этому покровительству находилась под сомнением. Я своей решительностью смыл нанесенное мне оскорбление, изгнал лихорадку и заставил смеяться весь флот. В надежде на чужую помощь никто не должен осмеливаться совершать дурные поступки.
Об этом узнал губернатор, сильно над этим смеявшийся. Пришел посмотреть на нас адмирал, узнав, что у меня произошла ссора, и очень весело сказал:
– Эту дружбу, прошедшую через воду и заключенную при посредстве Нептуна,[239] я как адмирал утверждаю; однако знайте, сеньоры солдаты, что под знаменем не бывает оскорбления: тот, кто его нанесет, получит три вздергивания на дыбу,[240] а тот, кто подвергнется оскорблению, будет считаться очень честным солдатом, уважаемым и рассудительным.
Он обласкал полумертвого от страха, а меня взял с собой обедать, рассказывая о моей проделке всем во флоте, который был столь несчастлив, что из двадцати почти тысяч солдат, севших на корабли очень здоровыми, осталось пригодными только триста, которых капитан Ванегас отвел, куда ему приказали, ибо не могло предотвратить этого несчастия старание графа Оливареса,[241] выдающегося министра, способного управлять целым миром, благоразумного, проницательного и знающего во всех областях. Умер сам губернатор и другие выдающиеся слуги его величества, благодаря чему это огромное предприятие окончательно распалось.
Я ушел вместе с другими оставшимися в живых, чтобы поправить свое здоровье полным выздоровлением; потому что действительно все, кто не умер, были больны и поэтому считали, что какой-то вред произошел от пищи. Я покинул Сантандер и направил свой путь через Ларедо и Португалете;
