Эшли судорожно глотнула, разглядывая пальцы ног, погруженные во влажный песок. Никогда и никому она не рассказывала, что же случилось в ту ночь на самом деле. И была немало удивлена, осознав, что ее так и подмывает исповедаться этому доброму, участливому незнакомцу. Как это ни странно, но он внушил ей такое чувство, будто они знакомы целую жизнь. У нее не укладывалось в голове, как можно испытывать такое доверие к первому встречному и в то же время бояться признаться в своих грехах близким и любимым людям. Девушка глубоко, со всхлипом вздохнула.
– Ну, вы понимаете, у меня то и дело бывают кошмары, а иногда приступы паники. – Она умолкла, настороженно ожидая его реакции. Он по-прежнему был полон внимания и сочувствия. Он не произнес ни слова, и одного его вида было достаточно, чтобы понять: Дэн ждет продолжения. Он действительно готов был просто выслушать ее и не стремился задавать вопросы, оценивать ее поступки или давать советы.
– И я ничего не могу с этим поделать. Когда это начинается… Эшли хотела продолжать, но слова снова застряли у нее в горле. Язык не желал повиноваться, чтобы описать все, что она пережила на самом деле. Она так и не посмела открыться – ни перед этим добрым незнакомцем, ни перед Джессамин и Тедом, ни перед своим психотерапевтом – ни перед кем. Правда по-прежнему оставалась надежно заперта в самом сокровенном уголке ее души. Только так, отгородившись от нее и делая вид, будто ее вообще не существует, Эшли могла жить дальше и не сойти с ума.
– Может быть, я мог бы вам помочь, – ласково улыбнулся Дэн, стараясь ее подбодрить. – Поверьте, я умею слушать.
На нее снова навалилось ощущение собственной беспомощности.
– Я испробовала все, но так ничего и не добилась.
– Вы обращались к психотерапевту?
– Конечно, и не к одному. Я сделала все, что могла. Боюсь, это именно тот случай, когда время остается единственным лекарством. – Она подавила тоскливый вздох. – Хотя это может растянуться на целую вечность. Я недавно в этом убедилась. Едва успеваешь сжиться с одним эпизодом и позволяешь себе немного расслабиться, в памяти всплывает другой, и все повторяется с новой силой.
Дэн осторожно сжал в ладонях ее руки и заглянул ей в глаза:
– Поверьте мне, я искренне хочу вам помочь.
Ее сердце облилось кровью от боли. Он так искренне сострадал Эшли, так стремился быть ей полезным, что разбудил на миг дикую, безрассудную надежду, давно погасшую в ее душе.
– Я без конца твержу себе, что они оставят меня в покое, когда я научусь о них не думать. Хотелось бы на это надеяться.
