». Из письма Юрию Гальперину 21 декабря 1959 года: «Нас очень разделяет работа, крепко призывающая ее к Москве (...), но все это не важно, если она меня любит».
В романе после лекций Горева и Гринкевич направились на выставку, а потом в заснеженную зону отдыха. Позволю себе цитату из романа: «Именно поэтому подал ей зеленый литовский платок и шубку, а потом вышел с нею на слепяще- белый снег, который еще не успели запятнать сетчатыми следами галош.
— А на мне этот платок. Я не хотела сегодня идти с вами.
— А что платок?
— Так я в нем на матрешку похожа (...).
А деревья были заснеженные. И он сильно потряс за сук клена, под которым они шли. Искрометный, немного даже звонкий снег сухой пылью посыпался на них с ветвей. (...)
— Знаете, чего не хватает на этих синих деревьях?
— Знаю. Снегиря. Красной искры».
А теперь отрывок из письма Короткевича от 7 января 1960 года: «Мне нужны ваши изумительные серые глаза, ваша улыбка, ваши «матрешкины волосы» под платком, мне нужна ваша любовь ко мне и моя бесконечная любовь к вам. (...) Для меня сейчас хорош снег только потому, что его можно отряхнуть на вас и на себя с ветки, хорош снегирь, потому что вы их любите, хороша луна только потому, что, — помните? — когда мы ехали из Загорска, она, как на воде, проложила дорожку на льду пруда. И кругом были черные силуэты верб, а по этой лунной дорожке скользили тени мальчишек».
Согласно роману, в тот день Горева сообщила Андрею, что «вчера я почему-то дала согласие на операцию. Мне вдруг очень захотелась жить. Не знаю почему. В январе еду в международный госпиталь, в Вену. Если не поеду — обещают год жизни». В качества подтверждения этого факта приведем цитату из письма Короткевича к Молевой от 2 января 1960 года: «Вот и Новый год прошел.
И скоро вы вернетесь из Женевы. Боже мой, хоть бы только у вас все удачно вышло с Веной».
Следующая сцена «Леанідаў...» наиболее трепетная и лирическая — это эпизод первой близости героев. Как раз в то время, 21 декабря 1959 года, Короткевич написал Юрию Гальперину: «И наконец, та, о которой я тебе писал, призналась мне, что любит меня» (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 14. Л. 38—39).
В романе в тот день Ирина говорит Андрею: «Если бы у меня, хотя бы пять лет... Пошла бы не думая, сразу». А вот цитата из письма писателя к Янке Брылю от 29 февраля 1960 года: «И этот человек хочет быть со мной. Я знаю это, и не только со слов. И никогда со мною не будет именно по этой причине. Не хочет, чтобы мне было плохо. Сказала: «Если бы я знала, что мне дали три года,
