Оставив Саундерса и Пипербума, Робер ринулся к администратору, протягивая злополучную программу.
Но Томпсон был к этому готов. Томпсон всегда был готов ко всему.
Его рука дружески подхватила протянутую руку Робера, и, не теряя спокойствия, он повлек разгневанного переводчика за собой. Со стороны можно было подумать, что два друга мирно разговаривают о погоде.
Робер не дал так легко себя провести.
— Объясните, пожалуйста, что вы написали в вашей программе? — резко спросил он.— Разве я утверждал, что говорю на всех языках?
Томпсон доброжелательно улыбался.
— Ну-ну,— примирительно сказал он.— Ей-богу, это пустяки, мы ведь с вами деловые люди.
— Но нельзя же обманывать,— возмутился Робер.
Томпсон развел руками. Ради рекламы он был способен и не на такое!
— Видите ли, мой дорогой,— продолжил он,— вы напрасно сердитесь. Ведь здесь все сказано правильно. Вы француз, верно? Вы профессор? Вы ведь учились в Сорбонне и получили диплом о его окончании?
Томпсон наслаждался логикой своих доводов. Слушая себя и оценивая их как бы со стороны, он убеждал прежде всего самого себя.
Робер не был расположен к бесполезным препирательствам.
— Да, да, вы правы,— иронизируя, согласился он,— я, конечно, владею всеми языками. Это несомненно.
— Ну, разумеется, всеми «полезными» языками, разумеется. Мы просто забыли написать там слово «полезные». Так стоит ли придавать этому значение?!
Робер жестом показал на Пипербума, издали наблюдающего за ними. Аргумент был весьма красноречивый.
Но Томпсон, очевидно, придерживался иного мнения. Он ограничился тем, что с беззаботным видом прищелкнул пальцами и, сложив губы, сделал «пфу». Затем, с нарочитым спокойствием повернувшись на каблуках, он покинул своего собеседника.
Робер, может быть, и последовал бы за ним для продолжения разговора, но произошло еще одно событие, которое изменило его намерение. На палубе появился новый пассажир, направлявшийся к нему.
В этом пассажире, белокуром, стройном, было столько «не английского», что Робер сразу обратил на него внимание. И поэтому, услышав родную речь, обрадовался.
— Господин профессор,— обратился к нему новый знакомый очень приветливо, как все общительные люди,— мне рекомендовали вас как переводчика.
— Это именно так.
— Мне понадобятся ваши услуги, когда мы попадем в испанские владения. Прошу взять меня под особую опеку как своего соотечественника. Разрешите представиться: Роже де Сорг, лейтенант пехотной части, в отпуске для восстановления здоровья.
