— Не имею представления.
— Он заедет за тобой?
— Нет. Мы встречаемся в ресторане. Она фыркает.
— Мама!
— Он не джентльмен.
— Мама, он очень хороший. Когда мы встречались, он тебе нравился.
— Не еврей, — просто отвечает она.
— Папа не еврей.
— Да. И видишь, что из этого вышло.
— А что?
— Ничего хорошего, — с улыбкой произносит она. В глубине души она счастлива. Просто она любит делать вид, что мой отец — ничтожество, как она говорит. Так интереснее.
Она снимает шляпу и встряхивает волосами. Они не такие длинные, как во времена моего детства, но все еще густые и темные. Мама любит похвалиться тем, что у нее нет ни одного седого волоса. Лет через тридцать это станет и моим преимуществом.
— Ну, как у тебя дела в колледже?
— Нормально. Английский идет очень даже ничего. Мы только что закончили читать «Цвет пурпура». По-моему, я написала хорошее эссе. А вот «Финансовые рынки» оставляют желать много лучшего. Ну, ты помнишь — тот курс, который заставил меня взять папа, чтобы в голове у меня отложилось что-нибудь полезное? — спрашиваю я, подражая его низкому голосу.
— Я плачу тридцать тысяч долларов, а ты не слишком успеваешь? Ты хоть стараешься?
— Конечно, стараюсь! — вынуждена солгать я. «Финансовые рынки» я бросила на втором занятии.
— Как там Бонни? У нее есть друг?
— У нее все в порядке. Весной она участвует в марафоне, так что тренируется как одержимая. И разумеется, она прекрасно успевает в колледже и во всем остальном. Но друга у нее нет. Надеюсь, скоро он у нее появится. Ей нужно с кем-то трахнуться.
— Что ей нужно?
Ой!
— Ничего.
Моя мать смотрит на меня неодобрительно:
— Во сколько ты встречаешься с Джошем?
— В восемь.
Она смотрит на часы, а я тем временем хватаю еще один пикуль.
— Пойдем, поговорим до твоего ухода.
— Хорошо, — радостно соглашаюсь я.
Несмотря, а возможно, и благодаря всем своим идиосинкразиям, моя мать остается моим самым любимым человеком в мире. Она очаровательная и смешная, и хотя мы расходимся во мнениях почти по всем вопросам, я замечаю, что с каждым днем становлюсь все больше похожей на нее. Данную тайну я ей пока не открою. Слишком уж она этому обрадуется.
Я достаю из холодильника две диет-колы, и мы идем в гостиную, где я снова занимаю свое место на черном кожаном диване.
Да, я забыла сказать: мои родители вроде бы не знают, что я веду колонку «Секс в большом городе Вязов». Под «вроде бы» я подразумеваю — «совсем не знают». В подобных вещах нелегко признаваться родителям. «Привет, мам, я не только занимаюсь сексом, но и пишу о нем. Разве ты не рада, что дорогостоящее образование в одном из университетов Лиги плюща пришлось так кстати?»
