Литературная Газета, 6392 (№ 45/2012) | страница 100



- Машка, ах ты, шмара! - смеясь, кричит мальчишка Машке. Она, миловидная, прилично одетая, отвечает "непереводимой игрой слов". Мальчик добавляет ещё тот набор похабнейших выражений и эпитетов, который по отношению к девушке считается самым оскорбительным. Но никто не оскорбляется, ребята весело продолжают играть в снежки.

Встречь устало топает бабка с тяжёлой кошёлкой. Но и её не замечают, да и она не обращает внимания на матерящуюся ребятню. Я вдруг понимаю, что это не детское "дурак - сам дурак", а обыденный привычный стиль общения. Они так разговаривают и, кажется, весьма удивляются, когда им делают замечания. А что, собственно, такого? Так ведь все говорят. И в школе, и дома, и на улице. Ну, Марья Ивановна, конечно, в школе не выражается, но, рассказывают, дома всё же позволяет себе в сердцах.

Дети весёлой гурьбой скрываются за углом, тихнут шаги, мягкой воздушной волной накатывает тишина. Вот слышно стало, как тенькает синица и падает сухая веточка. Такая тишь, чистая, прозрачная, невесомая! Закрыв глаза, стою пару минут и слушаю благоуханное безмолвие предвесеннего парка. Пахнет тополиными почками и талым снегом. Может, я стареть начинаю: "А вот в наше время!"[?] Намолчать бы вот так мудрости и тишины впрок - червлёным старинным золотом, напиться ими вволю из пригоршней осенней задумчивой водой.

Курагино,

Красноярский край

И художник, и реставратор

И художник, и реставратор

В Государственной Третьяковской галерее, в Инженерном корпусе, - выставка, посвящённая Леониду Романовичу Астафьеву - художнику, реставратору живописи, проработавшему в Государственной Третьяковской галерее около 50 лет.

Судьба талантливого художника очень интересна. В том, что Леонид Астафьев свяжет свою жизнь с реставрационным ремеслом, не было никаких сомнений, эта профессия досталась ему по наследству. Это неудивительно, ведь его отец работал в Третьяковке реставратором, а семья жила во флигеле галереи у своих родственников Фёдоровых, также потомственных реставраторов. С самого детства двор галереи был для художника домом, Л. Астафьева окружали стены реставрационных мастерских, где он готов был проводить все дни и ночи.

В 1948 году Леонид Романович поступил в Московское областное училище "Памяти 1905 года". Несмотря на то что из-под рук живописца выходили прекрасные пейзажи, для дипломной работы в училище Л. Астафьев выбрал тему балета. Танец был для художника не просто увлечением. Окончив училище, Леонид Романович поступил в экспериментальный класс сольного танца Хореографического училища при Большом театре. На протяжении трёх лет Леонид Астафьев занимался в балетных классах и изучал историю музыки и театра. Это время, несомненно, отразилось на творчестве художника. Несмотря на тягу к танцу, любовь к живописи одержала верх. В 1956 году Леонид Астафьев переступил порог реставрационных мастерских Государственной Третьяковской галереи, где проработал всю жизнь.