— Мильтон? — Джами вскинул брови и слегка помрачнел. — Да, я его знаю. Мерзкий сукин сын. Выглядит как…
— Носферату?1 — подсказала я.
Джами важно кивнул.
— С виду чистый вампир, и при этом сексот. Как такое возможно, это выше моего понимания.
Фоэба нахмурилась.
— Ты сказал — «сексот»?
Главный герой одноименного немого фильма немецкого режиссера Ф. Мурнау, вышедшего на экраны в 1922 году. Мурнау хотел экранизировать роман Брэма Стокера «Дракула», но не смог получить права, поэтому изменил имена персонажей и переиначил сюжет.
Официант принес бокал для Луиса. Тот жестом задержал парнишку и посмотрел на нас.
— Еще по стаканчику? Еще один «Буравчик» или «Космо»? Джами? Ты пьешь «Танкерей»?
Джами выглядел обиженным.
— «Бифитер».
Луис выкатил глаза.
— Но это отвратительно и глупо. Принеси ему «Танкерея».
— Нет! — воскликнул Джами. — «Бифитер». Я пурист.
— Никто не ущемляет твои права, — не уступал Луис. Он посмотрел на сконфуженного официанта. — Принеси того и другого. Мы проведем тест. — Официант вздохнул с облегчением и поспешил удалиться, пока кто-нибудь снова не переменил заказ.
— Пустая трата времени, — сказал Джами. — Не обижайся, босс. Сам увидишь.
Луис оставался непреклонным.
— «Бифитер» для деревенщин.
— Джами, так что насчет Мильтона, — я попыталась вернуться к теме.
— Деревенщин! — Не думаю, что Луис нанес бы Джами большее оскорбление, если бы помянул его матушку. — «Бифитер» — изысканный напиток для утонченного вкуса. Ты знаешь, как я тебя уважаю, но, честно сказать, несмотря на весь твой опыт жизни по всему миру… ну… — Джами пьяно пытался нащупать способ, как завершить мысль. — Ты не прав.
Луис расхохотался, чего, как я отметила про себя, никогда не сделал бы Джером, если бы кто-либо из его подчиненных вдруг заявил, что он не прав.
— Увидим, мой друг. Дело непростое, это правда, проанализировать досконально основные ингредиенты и процесс перегонки.
— Джами, — предприняла я новую попытку.
— И тогда, — возгласил бес, — мы придем к согласию, что «Бифитер» намного лучше по обоим параметрам.
— Брось, Флер, — тихо сказал мне Бастьен. — Тебе не побороть джин. Попытайся завтра.
Я вознамерилась протестовать, но, послушав дальнейшую дискуссию между Джами и Луисом, пришла к выводу, что Бастьен прав. Джами так зациклился на защите чести своего джина, что едва ли вообще помнил мой вопрос о Мильтоне.
— А он завтра протрезвится? — недоверчиво спросила я.
— Нет, — ответила Фоэба. — Но обычно в первой половине дня он менее пьян.
