— Друг мой, — Гален ободрил Рэндольфа улыбкой, — если ты подтащишь уснувшего рыцаря к этому нечестивому сквернослову, мы их свяжем спиной к спине.
Рэндольф, едва опомнившись после нежданного избавления от мук, поднялся на ноги и побежал исполнять поручение своего заступника.
Гален посмеялся над тщетной злобой Гилфрея, которого опять обошел «разбойник». Он заломил барону руки за спину и связал их с руками старого рыцаря. Затем веревка несколько раз надежно обвила их туловища и ноги. Все это время барон неумолчно сыпал ругательствами.
— Так бы и слушал эту сладостную музыку; жаль, что придется заткнуть тебе пасть. Неровен час, выплеснешь все, что тебе отпущено на целую жизнь.
Взявшись за угол баронского плаща, Гален с треском оторвал от него полосу дорогого бархата и обвязал ее вокруг перекошенного рта Гилфрея. Теперь вместо брани тот исторгал лишь глухое рычание.
— Я это делаю ради твоей же безопасности, — серьезно объявил Гален. — Небеса не стали бы долго терпеть такое богохульство — тебя едва не разразило громом.
Амисия, упавшая на мягкую траву, встала на колени, не замечая, что оказалась в опасной близости от колючего куста. Она глядела во все глаза и с трудом сдерживалась, чтобы не броситься на шею храбрецу, который одним ударом уложил сэра Освальда и поступил с Темным Лордом так, как ей виделось только во снах. Когда Гален жестом указал Рэндольфу на то место, откуда выскочил на прогалину, она поднялась на ноги и стояла, выжидая.
Гален не мог упоминать ее имени или заставлять ее подать голос в присутствии Гилфрея. Ступив под полог дубовых ветвей, он знаками объяснил Амисии, что собирается вернуться в единственное надежное укрытие — пещеру за водопадом.
Рэндольф изумился при виде своей молодой госпожи, но прикусил язык. Гален, прокладывающий дорогу, решил избрать иной путь, поскольку эта тропа была известна людям барона, которые вот-вот могли пуститься на поиски пропавшего лорда. Петляя по лесу и время от времени даже возвращаясь назад, чтобы сбить преследователей с толку, они наконец добрались до полноводного ручья.
По примеру Галена Рэндольф и его госпожа ступили в холодную воду. Не оставляя следов, они продвигались вперед, пока у Амисии не разболелись лодыжки. Ее башмаки пришли в такой жалкий вид, что она боялась подумать, как оправдается перед леди Анной. Слушая журчание воды, Амисия грустно улыбнулась. Стоит ли размышлять о такой ерунде, когда они только что избежали страшной опасности? Ее улыбка потеплела: теперь у нее не было иного выхода, кроме как исчезнуть из замка Дунгельд и прожить до конца своих дней в лесу с Галеном, как Марианна с Робином Гудом.
