, или
в отдельности от различия, то тем самым непосредственно высказывается истина, что тожество состоит в
отделении, как таковом, или в
отделении по существу, т.е. что тожество есть
не для себя, а
момент отделения.
Что касается иного удостоверения в абсолютной истине начала тожества, то это удостоверение постольку основывается на опыте, поскольку всякое сознание ссылается на опыт; т.е. поскольку сознанием высказывается это предложение, А есть А, дерево есть дерево, то оно (сознание) немедленно соглашается с ним и удовлетворяется тем, что это предложение непосредственно само собой ясно и не требует никакого иного обоснования и доказательства.
С одной стороны, та ссылка на опыт, согласно которой это предложение вообще признается всяким сознанием, есть просто фраза. Ибо, ко>{21}нечно, хотят сказать не то, что в каждом сознании был произведен опыт над отвлеченным предложением А=А. Поэтому ссылка на действительно произведенный опыт не имеет какого-либо серьезного значения, но есть лишь удостоверение в том, что если бы был произведен опыт, то в результате получилось бы всеобщее признание. Но если бы тут имелось в виду не отвлеченное предложение, как таковое, а оно же в конкретном приложении, из которого должно бы было быть лишь развито первое, то утверждение его всеобщности и непосредственности состояло бы в том, что каждое сознание и притом в каждом своем проявлении кладет его в основание, или что это предложение implicite заключается в каждом сознании. Но конкретное и приложение и есть именно отношение простого тожественного к некоторому отличному от него многообразию. Выраженное в предложении конкретное есть ближайшим образом синтетическое предложение. Из самого конкретного или выражающего его синтетического предложения, правда, можно бы было путем отвлечения вывести посредством анализа предложение о тожестве; но это отвлечение на деле не покидало бы, а изменяло бы опыт, как таковой; ибо опыт содержит, напротив, тожество в единстве с различием и служит непосредственным опровержением того утверждения, согласно коему отвлеченное тожество, как таковое, есть нечто истинное, так как в каждом опыте проявляется совершенно противоположное, а именно тожество только в соединении с различием.
Но, с другой стороны, и опыт над чистым предложением о тожестве производится достаточно часто, чтобы в каждом опыте ясно обнаружился смысл той истины, которую оно в себе заключает. А именно, если напр., на вопрос:
