Найдется среди людей и такой гордец, чья гордыня останется похороненной в его сердце и не проявится внешне. Такой в глубине души уверен, что он -великий мудрец, знающий все по-настоящему, и что немногие мудры, как он. Потому он не обратит внимание на мнения других, полагая, что трудное для него — нелегко и другим. И его ум, считает он, говорит ему обо всем настолько ясно и настолько просто, что он не посчитается с мнением несогласных с ним, пусть даже это будет мнение древних или современников. У него нет сомнения в собственных выводах! Все это порождение гордыни, которая сбивает мудрецов, стирает их разум, делает их глупцами. И даже ученики мудрецов, недостаточно служившие мудрецам, только-только прозревшие, полагают в душе, что им равны мудрецы из мудрецов. Обо всех сказано (Мишлей 16:5): «Мерзок перед Всевышним любой гордец».
От всего этого должен очистить себя желающий качества духовной чистоты. Он должен узнать и понять, что гордыня есть подлинная слепота, ибо человеческий разум не видит собственных недостатков и не знает собственной ничтожности. Если б человек мог видеть и знать правду, он удалился бы от всех этих дурных и поврежденных путей на огромное расстояние. Мы еще поговорим об этом, когда обратимся к качеству смирения, которое в словах р. Пинхаса упомянуто одним из последних в силу великой трудности достичь его.
А теперь поговорим о гневе. Вот есть гневливый, о котором сказали (Недарим 22а): «Каждый, кто гневается, как бы отрицает основные догмы» — и это тот, кто гневается на все, что другие делают против его воли, и наполняется гневом настолько, что теряет голову и разум. Такой человек способен разрушить весь мир, если сможет, потому что разум совершенно не управляет им, и он подлинно без ума, подобно диким зверям. Это о нем сказано (Иов 18:4): «Раздирающий душу во гневе своем! Из-за тебя ли опустеет земля?» Он, конечно, легко может совершить всякие преступления, если гнев побудит его к этому, ибо у него нет иного мотива к действию, кроме его гнева, и он придет к тому, к чему гнев побудит его.
И есть гневливый, далекий от этого, потому что гневается не на всякое — великое или малое — что случается против его воли. Но когда он доходит до гневного состояния — гнев его велик. Это тот, о котором мудрецы сказали (Авот 5:13): «/Ему/ трудно рассердиться и трудно успокоиться». И это, конечно же, есть зло, потому что во гневе он может стать причиной великого несчастья, а потом не сможет исправить то, что натворил.
