Марко обогнул теряющийся вдали дворцовый сад, там и сям пронизанный башенками пагод, и остановил неспешно двигающийся пустой паланкин. Развалившись на подушках, он отогнул занавесь и, с наслаждением вдыхая смешанный аромат цветов, приказал везти его к ближайшим воротам. Несколько отрядов стражи протрусили в том же направлении, и Марко окриком приказал рабам поспешать.
У распахнутых ворот уже толпились люди, в основном дворня, окружённая плотным стальным кольцом дневной стражи, алые бунчуки колыхались над блистающими грибками-шляпками охраны, словно суетливые райские птички, вырвавшиеся из дворцовых клеток. Марко легко выпрыгнул наружу, не дожидаясь остановки паланкина, и рабы неловко крякнули в такт: внезапно полегчавший паланкин подпрыгнул на подрессоренных поносках, нарушая взятый ими темп.
Вокруг стоял невообразимый гул. Люди вытягивали шеи, высматривая что-то впереди, но проход загораживала плотная толпа. Марко поймал за рукав ближайшего стражника, попытался что-то прокричать ему в ухо, но, отчаявшись перекрыть шум людской толпы, просто вытянул за шнур из-за пазухи драгоценную пайцзу и, ткнув в лицо охраннику, показал рукой вперёд. Рябой детина-мунгал понятливо кивнул, что-то рявкнул остальным, и охрана споро начала раздавать щедрые тумаки толпящейся дворне, расчищая проход. Марко протиснулся в промежуток между телами, быстро снова затягивающийся толкущимися людьми, и через несколько мгновений давки и ругани оказался в первом ряду.
У ворот стоял невообразимо худой старец, по виду колдун-даос. Лысый, как яйцо, с благообразной жидкой бородкой, вьющейся по ветру словно клок тумана, он горделиво возвышался посереди перекрёстка. Довольно высокий для катайца, одетый в ослепительно белую накидку, старик словно сошёл со страниц книги сказок о волшебниках Уцан-пай. Кривоватые ноги корнями впивались в желтоватую площадную пыль. В длинных усах играла полускрытая усмешка. Изогнутый, отполированный прикосновениями старческой ладони посох с привязанной тыквой- горлянкой шелестел амулетами, сухо побрякивающими на ветру.
Судя по всему, толпа ждала от него какого-то представления. Стражники, которым по долгу службы полагалось опросить пришельца, боязливо подпихивали друг друга поближе к колдуну, но подойти к нему так никто и не решался. Даос с хитринкой поглядывал поверх собравшихся из-под длинных белых бровей, чего-то выжидая.
Из первого ряда в центр невидимого круга вдруг ввалился вытолкнутый толпой малый сарацинского вида в расписной кашгарской рубахе. Он сначала замер, ошалело поводя глазами, потом какой-то шутник в толпе подопнул его под объёмистый задок, и малый буквально подлетел к старцу. Тот, не поворачивая головы, чуть присел, вытянул в его сторону ногтистую сморщенную ладонь с ромбовидными тяжёлыми пальцами, и малый отлетел, как водяная капля от шипящей сковороды, увлекая за собой несколько человек. Даос замер, явно наслаждаясь произведённым эффектом. Толпа одобрительно зашумела, раздались хлопки.
