Что же это получается?
— Вы, пожалуйста, не бойтесь, не волнуйтес, — заговорил он по возможности мягче, — но все это далеко не розыгрыш, и не провокация… Как бы объяснить… В общем, мне смерть Игоря Величко кажется странной, и потому я очень прошу вас сейчас, при мне, позвонить вашему коллеге, Борису Гилеву, и, ничего не объясняя, убедить его немедленно приехать сюда. А затем мы, все втроем, поедем к… к вдове Игоря. Это она утверждает, что пили вы вместе. Такси я оплачу.
— Да какого ч… — начал было Калашников, закипая, но тут же осекся: в лицо его смотрел ствол «макарова». — Что вы…
— Я вас очень прошу, — с усталой настойчивостью повторил Димыч. — Пожалуйста… Игорь никогда не жаловался на здоровье. Если его… супруга, с которой я до недавнего времени не был знаком, вышла за него замуж ради того, чтобы вскоре остаться вдовой с приличной квартирой в центре… Мне будет очень обидно, если она избежит заслуженного наказания.
Последнее было сымпровизировано на ходу. Если двое дают совершенно противоположные показания, значит, кто-то из них врет. И если даже этот Калашников вот настолько убедительно врет, проще всего сделать вид, что он, Димыч, поверив ему, переключил подозрения на Валентину. Пусть пациент — на всякий случай — думает, будто ему нечего опасаться. От этого, как правило, рано или поздно теряют осторожность.
Калашников, дослушав сентенцию, сделался вдруг подтянут и резок.
— Извините. О таком варианте я не подумал. Хорошо, — сказал он. — Сейчас я, ничего не объясняя, вызову сюда Гилева. По крайней мере, постараюсь. Только прошу: внимательно следите за тем, что я буду говорить, дабы у вас не возникло ненужных подозрений на мой счет. А пистолет спрячьте. Жена с дочерью могут вот-вот вернуться, и им совершенно незачем… э-э… наблюдать подобные сцены. Игорь… э-э… был и моим другом. Если вы считаете, что его… что ему могли помочь умереть, я и без пистолета помогу вам проверить… обоснованность ваших опасений. Идемте.
Вместе они вышли в прихожую, где Калашников, накрутив номер, в нескольких словах попросил Бориса Гилева приехать как можно скорее к себе, не преминув сообщить, что деньги, потраченные на такси, ему будут возмещены, и поразительно быстро добился согласия. Затем хозяин — вероятно, чтобы скоротать время, а заодно убедить гостя в искренности своего намерения сотрудничать — предложил Димычу чаю.
Прибывший через полчаса Борис Гилев оказался низеньким крепким бодрячком лет пятидесяти, очень похожим с лица на известного в известных кругах самодеятельного песенника Юлия Кима. По мере того, как Димыч вводил его в курс дела, он был искренне возмущен возникшими на его счет сомнениями, но, дослушав до конца и поразмыслив, согласился, что история вполне может оказаться довольно темной.
