— Как-как?! — Ведущий широко развел руками. — Жениться!? Как вам это нравится, господа?! И, может быть, ваша избранница — чисто случайно — сейчас находится в студии?!
Пока Ксения Семеновна поднималась на подиум, Эдуард Витальевич объяснял:
— … ну, она и говорит: Эдик, на тебя теперь столько народу смотрит; надо бы хоть малость причепуриться… поприличнее чтобы, вот.
— «Причепуриться»… Как точен наш народ в выборе лексики… — прокомментировал наряд Эдуарда Витальевича филолог Лунин.
Далее, как обычно, пошла реклама, сменившаяся обычной торжественной процедурой отпирания дверей и вскрытия конверта. Наконец Влад Якунщиков запустил в конверт руку.
— Итак… после смерти Александра Македонского на Востоке была основана так называемая Новоперсидская правящая династия. Принадлежавших к этой династии правителей насчитывалось двадцать восемь. Итак, Эдуард Витальевич, через двадцать секунд вы — за тридцать четыре тысячи долларов, исключительно для разминки (смех в зале) назовете нам их!
Оркестр в студии заиграл.
— Давайте! — скомандовал Николай Иванович.
— Артаксеркс Первый, — забормотал доцент Макаров с истфака, загибая пальцы. — Сапор, Гормисдас, Варахан, Нарсес…
— Артаксеркс Первый, — повторил Николай Иванович.
Музыка смолкла.
— Ваш ответ, Эдуард Витальевич! — потребовал Влад Якунщиков.
— Как убедительно волнуется, а? — прокомментировал Лунин. — Арти-ист…
— Ну-с, кто же был первым? — поторопил ведущий.
Эдуард Витальевич молчал.
— Артаксеркс Первый! — прорычал Николай Иванович, приблизив лицо едва не вплотную к экрану телевизора, словно это могло помочь Эдуарду Витальевичу услышать его.
— Что-то не так, — озабоченно сказал Бабаков-Подольский. — Он вас не слышит, коллега! Может быть, что-то не в порядке?
— Да что тут может быть не в порядке?! — заорал Николай Иванович. — АРТАКСЕРКС ПЕРВЫЙ!!!
Внезапно Эдуард Витальевич ахнул и с маху прижал ладонь к губам.
И тут Николай Иванович понял…
— А-а!!! — раненым зверем застонал он. — Эта клятая баба! Она, в довершение к новому костюму, заставила его заказать новый протез!!!
— Hubris… — пролепетал профессор Константинов. По щекам его медленно ползли прозрачные старческие слезы. — Кого боги хотят уничтожить…
* * *
Оттарабанив на клавиатуре последнее многоточие, Петяша удовлетворенно откинулся на спинку стула и закурил. Первая же затяжка вышла неимоверно мерзкой на вкус, точно сигара вместо прекрасного табачного листа была скручена из старого, прокисшего войлока. Закружилась голова, перед глазами поплыли радужные круги. Да что ж за притча… неужели придется сдаваться врачам?
