Любой шаг в неизвестность Ребекка делала сама.
Может ли она попросить Логана о большем? Попросить о дополнении к их соглашению? Оговорить… особые условия? Логан был единственным, кто смог бы научить ее любви. У него определенно есть навыки, он не уроженец Сан-Филиппе и не собирается здесь жить.
— Ты… — робко начала она.
— Я что?
— Тебе… нравится… целовать меня? — Это был не совсем правильный вопрос, но, возможно, она получит нужный ответ.
Его глаза сузились, словно он заподозрил ловушку.
— Даже слишком.
— Не только для прессы?
Логан пожал плечами:
— Помнишь, мы говорили, что не надо притворяться, что нам нравится еда, если это не так?
Да, она помнила. Но ему нравится целовать ее? Так же сильно, как ей нравится целовать его? Правда, она не была уверена, что «нравится» — подходящее слово. Оно было слишком простым, слишком пассивным, что ли. Поцелуи Логана вызывали в ней трепет, смущали, заставляли желать… продолжения. Однако он тем не менее целовал ее только из-за их договоренности. Ему не нужно, или он не хочет чего-то большего. Его вполне устраивает видимость отношений. Это может сработать в ее пользу.
— Я целую тебя, и мне это нравится, — сказал он. — Беспроигрышная ситуация.
Почему-то в его словах чувствовалась горечь. Ребекка не могла до конца понять, что Логан имеет в виду. Все это стало для нее слишком важным. Теперь ей предстоит не только доказать отцу, что она способна принимать решения и управлять своей жизнью, но и убедить саму себя, что она — женщина. Не принцесса.
Логан подошел к темно-розовому цветку и дотронулся до него:
— Знаешь, о чем я думаю, глядя на эти бархатистые лепестки?
Все еще дразнит, все еще пытается лишить ее самообладания. Ему известно, что подобного рода разговоры, утонченное заигрывание не являются ее сильной стороной.
— Прекрати. Это просто цветок, ничего больше. — Цветоводы убили бы ее, если бы услышали такое.
— Я представляю тебя лежащей на кровати, усыпанной лепестками роз.
— Логан, не надо!
— Или что?
— Или я позову миссис Смит-Робинсон.
Пчела села на розу.
— Мы сможем поговорить с ней об опылении, — усмехнулся он. — Я уверен, у нее есть мнение на этот счет.
— Могу я спросить тебя кое о чем? — поинтересовалась Ребекка.
— Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, и я отвечу, но только нужно ли тебе это, потому что я буду отвечать честно. Давай спрашивай. Я умоляю тебя.
Ах, Бучанан умоляет!
— Что, если я попрошу тебя…
Ребекка заколебалась. Не так-то легко сказать то, что было у нее в голове: «Научи меня наслаждению».
