– Муж в больнице, – чуть удивленно приподняв брови, произнесла женщина. – Ему сегодня стало плохо с сердцем, и его увезли в Центральную клиническую больницу.
– А он вам не звонил оттуда?
– Нет, – пожала плечами Маргарита. – Я вообще надеюсь, что он спит.
– Да, наверное, так и есть, – улыбнулся Гуров. – Простите, что я вас побеспокоил, всего доброго. Не волнуйтесь, мы ищем… преступника.
– Всего доброго, – растерянно проговорила Маргарита, стоя на пороге и глядя, как он идет к своей машине.
Лев же, сев за руль, направился вдоль по улице, размышляя, что делать в сложившейся ситуации. Некоторое время он бесцельно колесил по кварталам, потом набрал номер Крячко и рассказал о том, что происходит.
– Как думаешь, куда еще поехать?
Реакция Крячко была однозначной:
– Домой, – заявил тот с ходу. – Даже если этот Амосов сбежал, все равно он рано или поздно объявится. Что ты его, на улицах, что ли, будешь искать?
– Боюсь, как бы он не наломал дров, – признался Гуров.
– Ну наломает – сам складывать будет, – лениво зевнул Станислав. – Чего тебе переживать-то? Ей-богу, не понимаю! Езжай домой, ложись спать! Утро вечера мудренее. Бесполезно мыкаться по улицам и просто так жечь бензин. Тем более что он у тебя свой, не казенный!
– Может, ты и прав, – согласился Гуров, который и впрямь понимал, что зря тратит время. – Ладно, сейчас еще раз позвоню ему на всякий случай.
Он позвонил, но Амосов не ответил. Откликнулся он только не следующее утро, когда Гуров набрал его номер по дороге на работу, и бодрым голосом заявил, что жив и здоров, более того, находится в своем благотворительном фонде, но ни словом не обмолвился о больнице, а Гуров не стал ее упоминать. Он решил немедленно встретиться с Амосовым и выяснить все на месте, поэтому на ходу развернул машину и отправился на Таганку.
Секретарша Наталия Владимировна улыбнулась ему уже не вчерашней казенной улыбкой, а как хорошему знакомому:
– Я так рада, что с Николаем Николаевичем все обошлось!
Гуров понял, что она ничего не знает о побеге Амосова из больницы, тот, видимо, навешал своим подчиненным какой-то лапши, в которую они поверили.
– Представляете, его уже выписали! – радостно говорила секретарша. – И он сразу же приехал на работу! Нет, наш Николай Николаевич поистине выдающийся человек! Правда, мне показалось, что он немного бледноват и, может быть, ему не мешало бы еще полежать, но раз он так решил, то…
Гуров не стал выслушивать ее восторженные щебетания:
