— Не грусти, все будет расти, — это фотограф.
На нее нахлынули воспоминания о чудесном лете в обнимку с книгой Анаис Нин. Церемонии открытия художественных галерей и уроки обращения с объективом. Холодные «мартини» в душных барах и не слишком частые, к ее разочарованию, телефонные звонки. В панике Эми посмотрела на свои ноги, чтобы убедиться: на ней действительно ее красные вельветовые брюки или коричневые дырявые гетры, которые нарисовало ее больное воображение?!
— Тоби, господи, здравствуй, что…
Он нежно поцеловал ее в губы и улыбнулся:
— Рад видеть тебя, Эмес.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, лихорадочно ища способ незаметно накрасить губы. В отсутствие альтернативы она решила их облизать.
— Я новый любимчик Дэгенхэм. Мне приходится посещать все ее вечеринки в образе эдакого пижона, представителя богемы, нео-Бейли. Она возомнила себя супермоделью, хоть ей и на двадцать лет больше, чем надо.
Эми была в ужасе.
— Ты хочешь сказать, что вы с ней…? — ее нос сморщился в нескрываемом отвращении.
— Нет, моя милая глупышка, мне просто приходится смеяться над ее шутками и постоянно носить вельветовые шарфы.
Эми вспомнила свое первое впечатление от фотографа, такого стремительного, что она чуть было не возомнила себя моделью. Тогда она носила короткие платья в цветочек и челку до бровей. Но потом осознала, что больше влюблена в саму себя, чем в Тоби. Она все время думала о том, как она выглядит и что говорит, а когда он был не рядом, то с трудом могла вспомнить черты его лица. И ее безумно заводила его камера. Он снимал ее, когда она чистила зубы в обнаженном виде, и Эми таяла. Но фотограф совершенно не годился на роль полноценного бойфренда, а как раз в тот период ей было это очень нужно. Линзы фотоаппарата были, конечно, очень сексуальны, но он постоянно куда-то пропадал. В конечном счете она перестала ему названивать и с тех пор ничего о нем не слышала.
Но этим вечером он был ее спасителем, а положение, которое он занимал в этом святилище, делало его еще более привлекательным.
— Пошли, цветочек? — Он откинул волосы с лица, невольно обращая внимание на знакомые ей сексуальные карие глаза, длинные ресницы, слегка небритые скулы.
— Что? Почему?
— Ну, я полагаю, ты собиралась уходить? На тебе пальто. Тогда почему бы нам не пойти в какое-нибудь классное местечко? Повеселимся? На пляж?
— Тоби, сейчас одиннадцать часов вечера. На дворе февраль.
— Хорошо, тогда на Баттерсийский мост.
