Мой непреклонный вид сказал чародейке все, что нужно.
- Ну ладно, какова альтернатива? - она прямо-таки излучала скепсис.
- Чтоммфф?.. - вопль Яррей потонул у меня в ладони. Я прижала палец к губам, взывая к осторожности.
- Ты с ума сошла? - яростно прошипела мажиня, едва я ее отпустила.
- Чем тебе не нравится мой план?
- Да всем! Почему я должна соблазнять какого-то дикаря-капитана, когда можно просто...
- Яррей, предупреждаю: еще хоть раз заикнешься о воровстве, отдам тебя ему, - я дернула подбородком в сторону демона. Недоверчиво прищурив глаза, та протянула руку к амулету розового кварца, который болтался у меня на шее, и тотчас же отдернула, будто обжегшись.
- Так вот ты какая...
А чего она ожидала? Принципы мне уж всяко дороже, чем бывшая недоподруга. Впрочем, чародейка на зависть быстро оправилась от потрясния.
- Поставим вопрос по-другому: почему капитана должна соблазнять я?
Я испустила тяжкий вздох:
- Яррей, посмотри на меня.
Чего греха таить, мое лицо не блистает красотой. Однако я все же рискнула бы взвалить на себя бремя искусительницы, если бы после "косметической розовой грязи" оно не превратилось неизвестно во что. Местами грязь напрочь отказалась смываться. Кожа на лбу и вокруг глаз покраснела и шелушилась. Свербило жутко. Выглядело тоже. Внизу вообще творилось нечто невообразимое. Так что, увы и ах, мой план придется воплощать чародейке.
Яррей бросила неуверенный взгляд на Зешш-Итео.
- Ну нет! Забудь об этом, - хотя надо признать, из демона вышла бы прехорошенькая девушка. - Не понимаю, в чем проблема? Ты привлекательная женщина, глазки мужику состроишь, хвостом покрутишь - и он у тебя за пазухой. Тебя же никто не заставляет сигать к нему в койку.
- Не могу, и все тут.
Яррей заметно нервничала: кусала губу, беспокойно крутила пуговицу, взглядом уперлась в колени. Ее лицо медленно заливала краска. До меня, наконец, дошло.
- О боги, ты что, никогда?..
- Я не намерена обсуждать это с тобой, - молодая женщина зарделась еще ярче.
Ах, как сладко сознавать, что я хоть в чем-то ее обогнала!
- Нет, серьезно? Но хоть о флирте представление имеешь?
Забыв о нежелании посвящать меня в свою личную жизнь, Яррей, надувшись, выдала:
- Я - однолюб! Я буду вечно скорбеть о своей утрате и не стану размениваться на других мужчин!
Ох, как все запущено. Кто бы мог подумать, что в столь почтенном возрасте Яррей сохранит весь запас юношеского максимализма? Я с трудом сдерживала смех, понимая, что он окончательно разрушит хрупкое перемирие.
