Серьезным ценителям искусства такое сравнение показалось бы обидным. И я, должно быть, тоже так когда-то думала — до тех пор, пока впервые не попала на демонстрацию моделей одежды от-кутюр. Сидя в первом ряду уютного демонстрационного зала дома Валентино на Вандомской площади, я восхищалась изящной вышивкой не только на внешней стороне вечернего платья, но и на внутренней части предметов дневной одежды, проглядывающей сквозь высокий разрез на юбке или свободный незастегнутый жакет. А потом, когда Лола в первый раз привела меня в ателье «Диор», я смогла собственными пальцами потрогать и ощутить эти самые детали, как некий драгоценный шрифт Брайля[71], который переводился в четыре или пять нулей на ценниках. В тот момент те цены имели смысл.
— Вперед, миссис Симонс, вы можете все трогать, — улыбнулась Лола.
В то время как моя мама расхаживала по комнате в состоянии, похожем на транс от экстази, Лола отвела меня в сторону.
— Мне позвонил Жак вчера вечером. Не мог найти тебя и сказал, что ему совершенно необходимо, — она резко вскинула брови, — встретиться сегодня. Что случилось?
— О-о… — протянула я. Несмотря на отчаянную попытку выглядеть и говорить не удрученно, я почувствовала, как омрачилось лицо, потому что я знала — не смогу скрывать что-либо долго от Лолы. Но я была не уверена, что стоит рассказывать обо всем произошедшем прямо сейчас. — Гм, длинная история, — сказала я, выдавливая робкую улыбку. — Но действительно нужно поговорить о Луисе-Хайнце. Что хотел сообщить Жак?
— Через минуту мы вернемся к тебе и твоей длинной истории, — ответила Лола, поднимая голову, — но, судя по голосу, Жак сам не свой. Он не хотел разговаривать по телефону. Я сказала ему, что мы встретимся сегодня за ленчем, поэтому он собирается зайти. Возможно, сможет продвинуться вперед или назад в том, что касается Бартоломе.
— Ну ладно. Теперь самое время обсудить мою историю, — сказала я очень тихо. — Итак, я готова. Можешь ли ты вылететь в Швейцарию в понедельник? Мама уезжает в понедельник утром.
Не желая встречаться глазами с Лолой, которая меня слишком хорошо знала, я начала копаться в сумке от «Вюиттон». Что, должно быть, выглядело ужасно неубедительно, если точно знать, что крошечный ридикюль вмещает ровно три вещи. Где же ты, моя огромная сумка «Спиди», когда ты так нужна?
— Конечно, — кивнула Лола, не обращая внимания на мою плохую игру. — Большую часть из того, что было запланировано, я уже сделала, и кто-нибудь другой сможет продолжить работу с модными иллюстрированными журналами в этом сезоне, так что я без проблем могу лететь в понедельник. — А затем она напомнила: — А как насчет…
