После ужина к Фролу подошел Ваганов.
— Слышал? Завтра мы поедем на работы.
— Ну и что, — не поднимая головы отозвался Фролов. Он вновь учился подшивать подворотничок. Но узенькая беленькая полоска ситца все время переворачивалась, выскальзывала. Как будто специально эти подворотнички придуманы, чтобы мучиться с ними. И как их можно подшивать за две минуты? Да врут небось сержанты. А черт, и иголка какая-то маленькая, неудобная…
— У-у, зараза, — простонал Фрол, вытаскивая из-под куртки палец. Возле ногтя выступила бусинка крови. Послюнив свой перст, он вновь взглянул на друга:
— Ну, так что из этого?
— Как что? Ты мерзнуть хочешь?
— На морозе целый день оно, конечно, неприятно. Но посмотри, как они одеваются — штаны ватные, куртки теплые. Не бойся!
— Ты что, серьезно? Не собираюсь я работать. Пусть другие пашут, а я служить приехал.
— … и лопатой надо кому-то махать.
— Давай, давай. Сначала лопату доверят. Освоишь этот механизм, сдашь на классность, допустят и к более сложному агрегату, к граблям, например. Кстати, ты знаешь, сколько зубов у граблей? Не знаешь? Ну вот, значит, рано тебя допускать к этому виду малой механизации. Изучишь, тогда и работай.
— Хорош трепаться-то, — недовольно проговорил Фрол, очередной раз вогнав в палец иголку. — Что предлагаешь?
— Заболеть.
— Это мне заболеть? Да кто поверит?
— А что? Ты сегодня бегал на зарядке в тесных сапогах? Бегал. Значит, ногу натер. Вот и освобождение.
— А если проверят?
— Никто проверять не будет.
— Ты так уверенно говоришь, словно армейский «дед»…
— Побольше читай. В книгах все написано. А про потертость мне один парень сказал. Он сам таким образом заработал освобождение. Вон видишь, в валенках ходит? Это он. Прыщик растер и сказал, что сапогом. Его в санчасть, а там освобождение на трое суток. Ты не бойся, там всем дают на трое суток. Ни меньше, ни больше. Главное, к врачу попасть и больную рожу скорчить. У тебя это класс получается…
— Ладно. Подумать надо.
— Да что тут думать?
— Я же сказал — подумать надо. Вон, строятся уже все на вечернюю поверку, а я так и не подшился.
— Ничего, — успокоил друга Ваганов. — После отбоя подошьешься.
— После отбоя нельзя. Сержанты не разрешают. Ладно. Подошьюсь как-нибудь.
Ничто не предвещало беды. Старшина Мишин, зачитав список роты, отметил, кого нет в строю, объявил наряд на завтра и отошел к дежурному по роте. Замкомвзвод Дронов объяснял еще раз как надо складывать, «конвертиком», хэбэ на табурете, чтобы получалось «однообразно»…
