Но я молчу…
Я хочу сказать: взгляни на меня, неужели ты не видишь, что сердце мое разрывается от счастья и от горя? Я люблю тебя. Я больше не увижу тебя. Но я молчу…
Нет! Нет! Я ничего не прошу, не требую! Любви? Да ведь это так много и за что? А моя любовь, она, наверное, не нужна тебе, да и зачем? Нет, нет, я все понимаю, не нужно ничего говорить… Я и сама запуталась, и слава богу, слава богу, что я молчу…
Прошло только несколько секунд, а мне кажется — целая вечность. Икар смотрит на меня и тоже молчит. Потом говорит спокойно и просто: «Приходи к нам, Сонечка. Не исчезай».
* * *
«Я… думаю и хочу убедить всех: настал час, когда можно и нужно начать кампанию по искоренению этой пагубной болезни. Победа обозрима, борьба на исходе, она не продлится дольше четверти века. По мнению компетентных футурологов, семьдесят процентов больных раком будут излечимы к 2000 году.
Однако, если войны ведут военные, если бой против рака должны вести онкологи, лишь политики могут дать армиям материальные и людские ресурсы, необходимые для победы».
Ж. Матэ, там же
* * *
Мне приснился сон.
…Автобус. Много людей. Незнакомых. Какое-то здание. Похоже на институт. Я со своей институтской однокурсницей Раей, а та с каким-то молодым человеком, у которого плакатное лицо: краснощекое и мордастое. Молодому человеку неприятно мое присутствие. Он говорит что-то (не могу разобрать слова) резко, зло. Я иду от них по длинному коридору. Невыносимое чувство обиды, тоски, стыда, отчаяния. Слезы заливают глаза. Коридор пуст, только какая-то старуха, вся в черном, спутанные и седые волосы падают ей на плечи. Она кричит:
— А что ты думала? Ходи, ищи… Рассказывай всем о себе!..
Я прохожу мимо. Старуха что-то еще кричит вслед, но я не оглядываюсь. Боже, боже, как тяжело… И, когда кажется, что нет больше сил, что грудь разорвется от рыданий, коридор обрывается высокой деревянной лестницей: ступени на ней некрашены и чисто-чисто вымыты…
Я просыпаюсь. Солнце колотится в стекла, и солнечные зайчики на стене, сбежавшись в кружок, кажется, шепчут: «Соня-Соня, Соня-засоня!» Я потягиваюсь и, наверное, впервые за минувший год чувствую, что я еще молода и… здорова, пока здорова. Мне не хочется думать о том, на как долго даровано мне это счастье: здоровье. Я думаю о том, что сегодня, в перерыве между многочисленными майскими праздниками, я приду к Икару и скажу ему о том, что люблю его.
Я выхожу в этот светлый майский вымытый мир, который слепит меня прямо-таки первозданными красками. Черная влажная земля вздыхает, выпуская на волю нежную зелень, почки на деревьях дрожат от страстных прикосновений ветра, раскрывая девственные губы.
