Та же участь постигла и нашего Вениамина из Тунеядовки. По внешнему виду его принимали за полоумного, а слушая его разглагольствования о путешествии, люди еле сдерживали хохот, подтруднивали над ним, дразнили, смотрели на него как на чучело гороховое. Счастье, что Вениамин далеко не все понимал, не то он обозлился бы, занемог бы, упаси бог, от огорчения и плюнул бы на свое путешествие!
Мы опускаем многое из того, что относится к издевательствам над Вениамином, дабы это не легло несмываемым пятном на всех нас, не опозорило бы нас перед лицом истории, перед лицом будущих поколений. Мы делаем вид, что ничего об этом не знаем. Шито-крыто! Продолжим наше повествование.
«В Тетеревке, — говорит Вениамин, — много евреев, да плодятся и множатся они! Кто они, что за люди, откуда родом — они и сами знать не знают и ведать не ведают. От отцов, дедов и прадедов им известно, что происходят они от евреев, да и судя по некоторым их обычаям, по одежде, языку, делам и тому подобному, — они, видимо, и в самом деле евреи, но пришедшие сюда из разных мест, оторвавшиеся от разных колен израилевых, разобщенные, ибо у них друг с другом нет почти ничего общего. Падающего здесь, к примеру, никто и не подумает поднять, хоть околей он тут же на месте, прости господи!
Среди здешних евреев имеются и такие, которые прекрасно понимают манифаргийский язык. Слово это происходит от латинского «манифаргиссимус», что означает: «мани» — рука, а «фарги» — нечистая, то есть нечистые на руку. Евреи-манифаргийцы знают также хиромантию, то есть глядят людям в руку, да тем и кормятся. Кроме того, есть у них и другие специальности — они замечательные клепальщики и отличные токари: сочинят небылицу, да так отточат, что диву даешься! Еще ниспослал им всевышний дар преувеличения: сочинят втихомолку историю и расскажут с такой ужимкой, что человека даже слезой прошибает, — всю душу вывернут. Говорят, что евреи эти — разноплеменный сброд и берут они начало от упоминаемого в Библии рода «кафторим»[29].
«А в общем, — повествует Вениамин, — тамошние жители — люди порядочные и благопристойные. Меня они всегда принимали с улыбочкой, им доставляло большое удовольствие оказывать мне внимание. По всему было видно, что они мною очень довольны. От всей души желаю, чтобы и бог и люди были так же довольны ими во веки веков. Аминь!»
«Чудеса да и только! — продолжает Вениамин. — В этой среде встречаются иной раз и слегка свиноподобные. Их сразу узнаешь по обличию. Кое-кто полагает, что это порода такая, другие утверждают, что таково влияние местности». Вениамин не берется решать этот вопрос. Дело ученых исследовать и объяснить это явление. «Но как бы то ни было, — указывает Вениамин, — само по себе это вовсе не ново. Еще старик Маттатия де ла Кроти в давние времена писал в своем «Отображении мира» следующее:
