Красновский с Раденковым обменялись несколькими словами, будто незнакомые. Улучив момент, когда никого не было рядом, Раденков шепнул:
— Можно и здесь, отойти метров на 200—300 в сторону.
— Нет! — ответил другой. — Как я возьму рюкзак из багажа?
Уже подъезжая к городу, автобус опять застрял. Некоторые из пассажиров забрали свой багаж и тронулись пешком. Среди них был и Красновский. Он медленно шагал по шоссе со своим тяжелым рюкзаком. Вскоре Раденков, все сильнее хромавший, нагнал его. Они пошли вместе.
Пройдя несколько сот шагов, Красновский свернул в какой-то огород. Раденков — за ним.
— Подождем здесь!
— Очень запаздываем!
— Ничего, — резко возразил Красновский. — Который час?
— Без четверти одиннадцать.
— Как раз пора.
Красновский снял с плеч аппарат. В ночном воздухе носился аромат полевых трав и цветущих фруктовых деревьев. Луна выглядывала из-за гор. Было таинственно тихо.
— Накинь на меня одеяло! — сказал Красновский. — Подогни его края, чтобы не проникал свет. Я зажгу фонарик.
Раденков остался сторожить возле темной бесформенной фигуры. Послышался стук телеграфного ключа, потом опять наступила тишина. Он нагнулся, подставил ухо к одеялу, уловил под ним неровное потрескиванье и понял, что Красновский занят передачей.
Через несколько минут одеяло задвигалось, Красновский скинул его.
— Готово!
— Там приняли?
— Связь восстановлена, — уклончиво ответил Красновский.
Около полуночи оба уселись в последний рейсовый автобус и выехали из Самокова.
Раденков чувствовал страшную усталость. Он закрыл глаза, но не мог заснуть.
Красновский внимательно разглядывал пассажиров. Некоторые из них уже дремали, другие, оживленно разговаривали.
Он уперся лбом в оконное стекло и задумался.
Всего десять дней пробыл он на родине, но этого было достаточно, чтобы убедиться: жизнь здесь вовсе не была рабской, как ему вбивали в голову в многочисленных шпионских школах, через которые он прошел на чужбине. Он видел вокруг себя хорошо одетых, веселых, счастливых людей, которые трудились и радовались плодам своего труда. Как бы и ему хотелось жить здесь спокойно, смеяться в полный голос, иметь свой дом, семью, любить и быть любимым…
А ведь все это могло, быть, если бы… Мурашки забегали у него по спине. Кто поверит ему? Все будут считать его врагом. Никто ему не простит.
Только бы выполнить задание и благополучно выбраться на ту сторону границы. Хотя, впрочем, что его там ожидает? Разве это жизнь? Собачья жизнь. Его используют, пока он нужен. А потом выбросят, как выжатый лимон. Нет, совсем это не жизнь.
