— Никакой здесь тайны нет. Мое предложение относится к фрикционным прокладкам.
— И мне это производство знакомо.
— Вот как! Откуда же? В Болгарии всего два завода, которые делают такие прокладки.
— Год назад я работал на заводе электроматериалов в Русе. Там был и такой цех, — заметил Ангелов.
— Да ведь и я работал на этом заводе.
— Когда?
— Пять-шесть месяцев назад.
— Я к тому времени уже ушел оттуда.
— Вот и хорошо, что вам это производство знакомо, — заметил Христов. — Вы легко поймете меня.
— Простите, — Ангелов взглянул на часы. — Мне надо начинать работу. Если хотите, мы можем сегодня вместе пообедать. Тогда и поговорим.
— Отлично.
Они разошлись. Ангелов с чувством, что встретил болтуна, а Христов с мыслью, что ответы токаря слишком точны и определенны. В них нет непосредственности. Они, видимо, заранее заготовлены для всех подобных случаев.
Христов направился к зданию, где помещалось правление сектора. Это было первое здание на территории завода, трехэтажное, с широкими окнами, почти целиком заполняющими фасад.
На третьем этаже помещался конструкторский отдел. Он занимал три кабинета и два чертежных зала. В первом кабинете, против лестницы, работал начальник отдела, инженер Михайлов, в двух других — начальники проектных бюро инженеры Борисов и Трендов. В обширных залах находились конструкторы и чертежники.
До начала рабочего дня оставался целый час. Христов хотел использовать это время, чтобы осмотреть помещения на третьем этаже.
Внизу, у входа в здание, он встретил тетю Катю.
— Доброе утро, товарищ Христов, — громко поздоровалась она. — А мы сегодня поссоримся.
— С чего это ты взяла?
— По руке гадала!
— На этот раз гаданье тебя обмануло. У меня на сегодня не запланировано ссоры.
Тетя Катя весело рассмеялась.
— Да кто же бранится по плану? Свара всегда приходит сверх плана. Если предварительно решил ругаться, значит, уже наполовину у тебя отлегло от сердца.
Тетю Катю, жизнерадостную крупную женщину с проседью в волосах, знали все на заводе. Она работала уборщицей в отделе со дня его создания. Любопытная, памятливая, она была живой историей отдела. Помнила все перемены в его составе. Никто не знал так хорошо, как она, всех людей в отделе — и рабочих, и руководителей. Начальник личного состава шутливо называл ее «внештатным сотрудником службы кадров».
Тетя Катя болтала много, но слушать ее было не утомительно, потому что речь ее всегда была остроумна и сердечна. Забавно было ее слушать, никто не мог пройти мимо нее, не заговорив с ней.
