Вооруженные теперь дополнительно письмами Ильича, депутаты (главным в этом деле был полковник-депутат Виктор Алкснис) вызвали в Госдуму на Охотный Ряд самого Генерального прокурора Устинова. Толстяк почувствовал, что попал. Идти и унижаться перед депутатами за некрасивую историю, когда жителя иностранного государства выкрали с улицы и тайно держат в Следственном изоляторе ФСБ, Устинову ой как не захотелось! Ведь Ильич не совершил ничего такого, чем можно было оправдать такие манеры поведения спецслужб. Устинов позвонил Алкснису. И попросил прийти в Генпрокуратуру, где предложил to make a deal.
— Вы, Виктор Имантович, отзываете ваш вызов Генерального прокурора на позорище злым депутатам, — а они станут унижать Генпрокурора по полной, — а я, Генеральный прокурор, в обмен, взамен, в компенсацию, освобождаю вашего Ильича из застенка.
Прямо от Генпрокурора депутат Алкснис позвонил мне и адвокату Беляку, спрашивая: «Как поступить?» Я был за то, чтобы не отменять сцену в Государственной думе, а Ильича и так и так выпустят из «Лефортово». Теперь-то, когда известно, где он находится, и ясно, что его в России не обвиняют, собственно ни в чём, а лишь хотят по-тихому передать Латвии.
— Не факт, что выпустят, — сказал Беляк и предложил брать предложение Генпрокурора. В Латвии на Ильича заведено уголовное дело, ясно, что дело не выдержит суда и развалится, но посидеть Ильичу некоторое время придётся. Озлобленный же после экзекуции в Государственной думе Генпрокурор, сделает всё, чтобы экстрадировать Ильича.
Мне пришлось согласиться с Беляком. Тем более, что Алкснис был на его стороне. Алкснис сообщил Генеральному прокурору, что нацболы приняли его предложение.
В четверг мы поехали в тюрьму забирать Ильича. Поехали порознь: я с ребятами на «Волге», а Беляк должен был прибыть в тюрьму на своём чёрном «Лексусе». Светило октябрьское солнышко, дул тёплый ветерок, срывая и унося слабые осенние листья. Мы, я и трое нацболов-охранников, вышли из машины и ждали Беляка в полсотне метров от входа в тюремный двор. Беляк запаздывал. Мы разговаривали.
Мы были горды собой. Нас просто распирало от гордости. Мы достигли кой-чего в этой жизни, думали мы, мы на равных ведём переговоры с самим Генеральным прокурором и добились того, что нашего товарища выпустят из тюрьмы ФСБ. Неплохо для простых ребят, начавших свою партию с нуля. Для вчерашних панков, для пацанов с окраин России…
Беляк приехал. Он был обильно надушен терпким парфюмом и был в хорошем расположении духа. И одет он был в кожаный новый пиджак.
