Время от времени Егоров выныривал из суеты на поверхность. Все осознавал. Было бы легче покончить с собой, отрубиться ото всего, но он нужен был дочери. Он не смел оставить ее круглой сиротой.
В углу зала стояла Валентина. Она прилетела из Америки. Решила прийти на похороны Ольги Егоровой.
Это решение далось ей нелегко. С одной стороны, несчастный случай, и никто не виноват. Валентин сам пострадал и сам находится одной ногой в могиле.
С другой стороны, Валентин был за рулем, не справился с управлением. Это называется – убийство по неосторожности. Уголовное дело.
Так или иначе, кто-то должен отвечать. Ольга Егорова села на снегоход живая и здоровая. А сейчас лежит в гробу.
Пришедшие провожать поглядывали на Валентину. Чего, спрашивается, пришла? Она боялась, что кто-нибудь подойдет и плюнет ей в лицо. Или прямо скажет: «А ты зачем пришла?»
Она не знала, как ответить на этот вопрос. Может быть, подставить плечо под тяжелый гроб. Не буквально. Там было кому выносить. Может быть, не хотела прятаться. А скорее всего, была представителем Валентина. Он не может быть по уважительным причинам. Он умирает. Значит, Валентина – вместо мужа как ближайшее доверенное лицо.
Валентин лежал в Центральной клинической больнице. Ему удалили селезенку. Он находился в сумеречном сознании, практически умирал. Время от времени его тело сотрясала крупная дрожь. Лейкоциты в крови превышали норму в сто раз.
Валентина решила, пока не поздно, вывезти мужа к западным врачам. Жена заказчика дала координаты лучшей клиники в Германии. Противная, а помогла в критический момент.
Германия ближе. До Америки Валентин мог не долететь.
Жена заказчика организовала специальный санитарный самолет. У нее было все схвачено на крайний случай. И вот он настал, этот крайний случай.
Самолет был оборудован, как палата интенсивной терапии: капельница, приборы, все светится, тикает.
Валентина сидела у изголовья мужа, вжавшись в стену. Самолетик – маленький, почти игрушечный. За бортом – бездна вселенной. Он летел надо всеми воздушными коридорами, высоко-высоко, вровень со звездами, – такой игрушечный, такой беззащитный. Вот сейчас что-то случится, и погибнут оба сразу – Валентин и Валентина, и кому будут нужны трое детей? Никому. Ни одному человеку. Так думала Валентина и кляла эту дачу со снегоходом, бесконтрольную жизнь, вседозволенность. И она сама хороша. Бросила мужа одного, а он как подросток в переходном возрасте. Все хочется попробовать и успеть. Женился рано, жил под надзором, а тут – как с цепи сорвался. И вот вам результат. Все, что произошло, – их общая вина.
