Спал Ира на ватном матрасе, положенном на пол. Жестко, зато полезно. Матрас был новый, простеганный. Белье – неизменно белое, в голубой цветок. Покрывалом служила бордовая плюшевая скатерть с кистями. Скатерть привезла Анатолия.
Жилище Иры было пустоватым, но зато он пребывал в нем один. Что хотел, то и делал. Его никто не унижал, не задавал глупых вопросов. А главное: на них не надо было отвечать, заикаясь и спотыкаясь на каждой согласной.
Никто не разводил грязь на плите. Ира был чистоплотный человек, даже преувеличенно чистоплотный. У него всегда были выстиранные тряпочки – каждая для своего назначения. Одна для посуды, другая для плиты. Никаких затеков на плите и раковине. Он физически не переносил бытовую грязь.
Ира обожал, когда у него спрашивали адрес. Он подбирался, все внутренности ликовали. Ира пытался усмирить это ликование, сдержанно отвечал: улица Горького, дом 12, квартира 8.
– Вы живете на улице Горького? – удивлялись те, кто спрашивал.
– Д-да… А ч-что? – невинно спрашивал Ира.
– Да нет. Ничего. Просто самый центр. Здорово.
Ира снисходительно молчал. Местоположение как бы возносило его над окружающими. Это превосходство было необходимо Ире. Оно его уравновешивало.
Улица Горького подбрасывала козыри в его колоду, и такими картами уже можно было играть и даже рассчитывать на выигрыш.
В институте началась практика. Ира попал на съемки большого исторического фильма. Приходилось сидеть в Ленинской библиотеке, добывать необходимые сведения о быте, об утвари, одежде тех времен.
Ира был тщательный человек. Он не переносил никакой приблизительности. Если ему что-то поручали – были уверены: перепроверять не надо.
В ту пору, 60–70-е годы, режиссер – самая модная профессия: призы и провалы, аплодисменты и свистки, вершины и пропасти. Кино – это бурная река, текущая с горы. А остальная жизнь – стоячее болото, в котором люди застаивались и тонули.
Сегодня режиссерская профессия перестала быть модной. Сегодня модно быть нефтяником и политиком, то есть находиться возле больших денег.
Сегодня деньги – это главные козыри. А тогда…
От перспективы стать режиссером Ира становился выше, шире в плечах. И уже он командовал людьми, а не они им.
Недаром его фамилия в переводе на русский язык значила «виночерпий».
Ира видел себя виночерпием, разливающим по бокалам жизненные блага. А к нему – целая очередь страждущих, и все от него зависят. Особенно женщины. К ним Ира особенно строг. Надо очень постараться, чтобы заслужить его любовь.
