И в сторону слепого:
— Не лучше ли тебе поспешить? — Он начал беспокойно переступать ногами, а руки задрожали.
Сано понял, насколько Окубате не терпится, чтобы массажист ушел.
Слепец поудобнее оперся на палку:
— О да, господин. Нориёси был хорошим Человеком. Он направлял ко мне много пациентов. Он ведь знал всех — знатных правителей, богатых купцов.
— А кто был его подружкой?
— О, вы имеете в виду Глицинию? Она работает во Дворце божественного сада на Нака-но-тё. Она…
— Заткнись, идиот! Скажешь не то, что надо, загремишь в тюрьму! — гаркнул Окубата.
Массажист прикусил язык. Послав Сано жест извинения, смущенно пробормотал:
— Мне пора идти, господин. — Вышел на улицу и поплелся, звуками рожка призывая встречных к вниманию.
Сано ринулся вслед, догнал слепца и спросил о врагах Нориёси, о слухах по поводу его смерти.
Но Волшебные Руки близко к сердцу принял предостережение торговца.
— Поговорите с Глицинией, — только и посоветовал он ёрики.
Сано долго смотрел в спину удаляющемуся слепцу. Поездка хотя и разочаровала, однако не была бессмысленной тратой времени. Сано узнал имена приятелей Нориёси, выяснил, что у художника были враги и что он каким-то образом получил крупную сумму денег. Любая из этих ниточек могла привести к убийце. Придется задержаться в Ёсиваре до темноты, когда откроются Дворец божественного сада и прочие увеселительные заведения.
Впрочем, нет! Сано вспомнил: сегодня вечером он должен навестить семью. Впервые с тех пор, как стал ёрики. Груз долга обрушился на Сано как гора. Ему предстоит явиться к родителям, зная, что он ослушался приказа господина и рискует обеспеченным будущим, которого они так хотят для него. Огорчить родителей — особенно отца — значит не выполнить сыновний долг.
Вздохнув, Сано двинулся в путь. Он разыскал Цунэхико и сказал ему, что пора возвращаться.
Незадолго до обеденного времени Сано добрался до района, расположенного на ближайшей к замку окраине Нихонбаси, где проживали его родители, а также другие самурайские семьи, занявшиеся торговлей и смешавшиеся с простолюдинами.
Он проехал через уличные ворота, кивнув в знак приветствия двум стражникам. По короткому мостику пересек обсаженный ивами канал. Дорога шла через замусоренную площадку на месте домов, уничтоженных недавним пожаром. Сано печально осмотрелся. В последнем письме отец рассказал, что в пожаре погибли четыре семьи и их магазины. Двигаясь дальше по улице, он размышлял об изменениях, случившихся со времени его отъезда. Он проехал мимо лавки зеленщика, магазина канцелярских товаров, нескольких прилавков с едой и остановился у дверей школы боевых искусств Сано.
