— Я действительно ненавижу, когда меня фотографируют. Ты даже не представляешь, как я это ненавижу!
Натаниэль нахмурился, когда увидел слезы на ее глазах. Привыкший к тому, что актрисы и модели, с которыми он обычно имел дело, готовы были переступить через родную мать, только чтобы их фото увидели тысячи и даже миллионы, он с трудом мог поверить в искренность Кейти. Но лицо ее было поистине несчастным.
— Почему?
Склонив голову, она стала застегивать пуговицы на пальто:
— Просто ненавижу, и все! И не понимаю, почему кого-то может интересовать моя личная жизнь?
— Потому что ты — со мной, — мягко сказал он. — Люди любят читать о чьих-то несчастьях или скандалах, сидя утром за завтраком.
— Я не люблю. Я вообще не люблю читать о чем-то плохом. Мне нравятся истории со счастливым концом.
— Так. Собирай сумку! И не забудь паспорт. Ты поедешь со мной. Пойдем!
— Я никуда не пойду! У меня есть работа, друзья, семья — у меня своя жизнь. — Она умолкла, потому что зазвонил его телефон. — Скажи ему или ей, кто бы это ни был, пусть приезжают за тобой.
Натаниэль взглянул на дисплей:
— Это мой агент. Я сейчас договорюсь о том, чтобы нас забрали отсюда.
Сколько времени пройдет, прежде чем журналисты раскопают информацию о ее знаменитой сестре и начнут их сравнивать?
Кейти расхаживала по комнате, пытаясь успокоиться.
Ведь она уже взрослая женщина, а не уязвимая девочка-подросток. Она должна была бы уже преодолеть свои комплексы.
Через открытую дверь она слышала, как Натаниэль отдавал распоряжения по телефону.
Кейти потерла плечи.
Неужели он действительно нашел ее сексуальной? А ведь Кейти казалось, что она не может вызывать желание у мужчин…
— Ты взяла паспорт? — Он стоял в дверях, и взгляд его раскосых голубых глаз был таким чарующим, что она не могла больше думать ни о чем, кроме как о сексе. Диком, необузданном, животном сексе, о котором она читала, но никогда сама не испытывала…
Совершенно выбитая из колеи, Кейти отвернулась:
— Мне не нужен паспорт. Я пойду в театр и запрусь в костюмерной. Там есть охрана, и…
— Ты не пойдешь в театр!
— Нет, пойду! У меня там осталась работа.
— Я сорвал премьеру. И спектакль больше не пойдет. — Натаниэль сказал это твердо и резко, и Кейти почувствовала, как у нее подогнулись колени.
Выходит, теперь у нее нет работы? Как же так? Ведь у нее были планы. Были мечты…
— Т-ты г-говоришь, что я… потеряла свою работу?
— Да, и это моя вина! — прорычал Натаниэль. — Но если ты потрудишься не выглядеть так, словно я только что придавил твоего любимого котенка, буду благодарен.
