Подхватив свое пальто и попрощавшись с парой коллег, он спустился на лифте в фойе. Через входную стеклянную дверь он увидел стоящего на улице человека и остановился как вкопанный.
Тот самый старик! Он просто стоял, поглядывая на часы, а потом вдруг развернулся и ушел, скрывшись из виду.
«Боже ж ты мой!» — прошептал Виктор. Так, значит, это не совпадение. Этот сукин сын действительно у него на хвосте. За ним наблюдают! Его охватил животный первобытный страх.
Высовываться на улицу совсем не хотелось, поэтому он присел в одно из кресел в фойе. Секретарша в приемной, болтавшая с охранником, окликнула его со своего места:
— Виктор, с вами все в порядке?
— А, да, Лена, спасибо, все нормально, — ответил он для убедительности с улыбкой.
Охранник посмотрел на него с надменным выражением на квадратном лице. Виктор попытался выдержать его взгляд, но сдался и отвернулся. «Ну что пялишься, идиот? Ты что, с ним заодно?» — подумал он про себя.
Он не знал, что делать — выйти или остаться. Не будь таким трусом, уговаривал он сам себя. Неужели теперь поднимешься наверх и проведешь всю ночь за письменным столом? Кто бы это ни был — они знают, что ты здесь. К тому же вечно тут сидеть не будешь.
Но ему вдруг подумалось, что наблюдатель-то из старика паршивый: так легко позволил себя заметить. Или?.. Что же получается? Он хотел, чтобы Виктор его заметил? Может, он по какой-то причине пытается установить с ним контакт?
Секретарша Лена и квадратнолицый охранник, продолжившие свою болтовню, снова умолкли и вопросительно посмотрели на него. «Черт бы их побрал!» — подумал он и поднялся с места.
— До свидания, Лена, — бросил он, направляясь к выходу.
— Всего хорошего! — крикнула она в ответ.
Виктор вышел на улицу с таким чувством, как если бы ступил на едва застывший пруд; посмотрел направо. Старик медленно уходил, сливаясь с толпой пешеходов и теряясь в первых вечерних сумерках. Виктор хотел было поспешить в обратном направлении — к своей машине, но какой-то странный импульс толкнул его последовать за мужчиной. Он и сам не понимал, зачем это делает. Встречаться с ним лицом к лицу он точно не хотел — это означало выдать себя и заставить незнакомца действовать. А кто знает, что тот замышлял и сколько еще человек действуют с ним заодно? Может, в этот самый момент на этой самой улице находится еще десяток его соучастников, моложе и сильнее его, которые просто ждут условного сигнала, чтобы скрутить Виктора и увезти бог знает куда.
