Павлу Степановичу было время собраться с мыслями в гостиной Лазарева. Знакомый денщик ввел его и сейчас покинул, призванный требовательным женским голосом. Он ждал, что Михаил Петрович вот-вот войдет, и даже на реку, по которой неслись, обгоняя друг дружку, синеватые плоские льдины, смотрел украдкой. Казалось, будет неуважительно, если капитан увидит его со спины. А между тем Лазарев не шел, и доносился звон посуды из столовой, в которой было общество, болтавшее непринужденно по-французски, женское общество, и судя по мелодичности голосов – молодых женщин. Павел Степанович испугался, дерзнув подумать, что сейчас его пригласят и познакомят с барышнями. Хотя в новом зеленом сюртуке он выглядел порядочно, но задача вступить в беседу с дамами казалась невозможным искусом. У него не было умения объясняться, тем более по-французски, с особами женского пола, хотя он читал и по-французски и по-английски бегло.
Впрочем, страх попасть в общество дам оказался напрасным. Денщик явился вновь и объявил, что Михаил Петрович уже дожидается в кабинете.
Разговор начался, естественно, с вопросов о семье. Михаил Петрович с запозданием посочувствовал потере молодыми людьми отца. Он так и сказал "молодыми людьми", хотя Николай и Платон Нахимовы почти сверстники Лазарева 2-го. Но Михаил Петрович становился руководителем общества через высшие посты на флоте и, следовательно, отставших и отставных в сравнении с собою мог считать "молодыми".
– Так Николай пустил корни на природе. А вы?
Павел Степанович на это ответил, что рад своему назначению. Особливо потому, что никогда не намерен расставаться с флотом. Деятельность помещика ему совсем не по вкусу.
Лазареву, очевидно, понравилось стремление молодого человека отдать все силы службе. Не поленился вытащить из стола чертежи разных линейных кораблей последнего времени и, тыча в них холеным ногтем, доказал преимущества "Азова" против самоновейших иностранных образцов.
– Что значит подхватывать первостепенные методы в корабельной архитектуре? Я думаю, это – обязательство не успокаиваться на самых отличных достижениях. Поставим себе это за правило в службе, Павел Степанович. Наш академик Платон Гамалея в свое время обнаружил прогресс в теории и практике кораблестроения у шведа Чемпена. Хорошо, его идеи у нас использованы сколь возможно. Но вот нынче по "Азову" получается, что свет не только в чужом окошке. Познакомитесь на архангельской верфи со строителем Ершовым и увидите – мы теперь в корабельную архитектуру вносим свое, русское слово.
