Леня Маркиз очень трепетно относился к здоровью своего любимого кота Аскольда.
Лола подъехала на машине к знакомому зданию на улице Чапыгина и вошла в вестибюль. Охранник в деревянном вольере выглядел сегодня каким-то пришибленным, и когда Лола представилась и сослалась на Аглаю Михайловну, вздрогнул, поморщился, как от застарелой зубной боли, а потом долго звонил куда-то по телефону. Лола уже начала терять терпение и хотела отчитать охранника как следует, но отчего-то решила повременить. Ей не слишком понравился его взгляд. Лола все же была сложной творческой личностью и тонко реагировала на человеческое настроение.
Она почувствовала царящую на студии нервную и гнетущую обстановку и сама настолько прониклась ею, что даже ноги у нее чуть не подкосились.
Поэтому Лола изменила своему правилу в целях поддержания формы как можно больше ходить пешком и потащилась к лифту.
Возле лифта стоял какой-то невзрачный, блеклый и сутулый мужчина. Едва Лола подошла, двери лифта плавно распахнулись, и, пропустив мужчину, Лола вошла внутрь.
– Вам какой? – таким же тусклым, как он сам, голосом осведомился Лолин попутчик, не поворачиваясь к ней лицом.
Лола сказала, что третий этаж, мужчина нажал кнопку, и двери послушно захлопнулись.
Как только лифт тронулся, Перришон необыкновенно заволновался, всплеснул крыльями и хрипло заорал:
– Р-рома! Р-ромочка! Р-рома кр-ролик, Р-рома кр-роличек! Р-рома, Р-ромочка, Р-ромашечка!
Невзрачный мужчина вздрогнул, резко повернулся к Лоле лицом и изумленно уставился на попугая.
– Перришон, – одернула Лола своего пернатого артиста, – веди себя прилично! Видишь, ты напугал человека!
– Ничего, – отозвался мужчина каким-то странным голосом. – Какая у вас интересная птичка!
– Спр-раведливость – мое р-ремесло! – трагическим тоном проговорил попугай.
– Прекрати, Перришон! – Лола рассмеялась. – Что за высокопарные обороты! Кажется, это из какой-то советской пьесы? Но ведь ты играешь совсем в другом фильме, и вообще, ты все-таки сейчас не перед камерой, прибереги свое красноречие для съемочной площадки!
– Ну до чего же у вас интересная птичка! – повторил мужчина все тем же странным, задумчивым голосом. – Просто чудо! Это что же он – все, что услышит, все повторяет?
Его лицо как-то непередаваемо изменилось, на нем появилось выражение недоумения и тревоги.
– Ну не так чтобы все, – Лола покосилась на Перришона, – только самое интересное…
– Ну надо же… первый раз вижу такого талантливого попугая!
