Честно говоря, меня озадачил его тон. Парень был скорее раздражен, чем испуган. Малыш не совсем понял, какие у него проблемы. Если он не расскажет мне то, что я хочу знать, придется перенастроить его позицию.
Я бросил беглый взгляд на его лежащего ничком приятеля, потом снова на него.
— Говори быстро.
— Моя задача была только обнаружить вас. Меня проинструктировали ни в коем случае не вступать в контакт.
— Что ты должен делать после того, как обнаружишь меня?
— Начальство должно все взять на себя.
— Но тебе известно, кто я такой.
— Я же сказал, да.
Я кивнул.
— Тогда тебе должно быть известно, что я с тобой сделаю, если какой-то из твоих ответов мне не понравится.
Он побледнел. Вроде до него дошло.
— Кто это? — спросил я, кивнув в сторону распростертого американца.
— Дипломатическая безопасность. Меня проинструктировали, что ни при каких обстоятельствах я не должен общаться с вами один.
Дипломатическая безопасность. Звучит здраво. Парень не узнал меня. Я это понял. Возможно, выполняет обязанности простого охранника, или его используют как указатель, что здесь работает команда.
Однако он может быть и киллером. В своей сети ЦРУ обычно использует посредников, людей вроде меня. Этот мог быть одним из таких.
— Ты не должен общаться со мной один, потому что…
— Потому что вы опасны. У нас целое досье на вас.
То, которое составил Хольцер. Точно.
— Человек, за которым вы следите, — прервал я. — Расскажи мне о нем.
Он кивнул:
— Его зовут Харриоси Фуказава. Единственный связанный с вами человек. Мы следили за ним, чтобы выйти на вас.
— Этого недостаточно.
Японец ответил мне холодным взглядом, как будто уже был готов к любому, даже самому крутому повороту вещей.
— Это все, что мне известно.
Его напарник застонал и начал подниматься на колени. Канезаки посмотрел на него, и я понял, о чем он думал. Если тот придет в себя, нелегко будет контролировать обоих.
— Ты не говоришь мне всего, что знаешь, Канезаки, — сказал я. — Давай-ка я тебе кое-что покажу.
Я перешагнул через американца, который уже стоял на всех четырех точках и бормотал что-то неразборчивое. Наклонился, одной рукой взял его за подбородок, другой — за шею и сделал резкий и решительный рывок. Шея сломалась с громким хрустом, и тело обмякло.
Отпустив голову, я снова повернулся к Канезаки. Его глаза вылезли из орбит, перескакивая с меня на труп и снова на меня.
— О черт, о Боже! — бессвязно лопотал он. — О Господи!
— Первый раз такое видишь? — спросил я нарочито небрежным тоном. — Каждый следующий будет легче. Хотя в твоем случае этот следующий раз случится с тобой.
