— Скажите, этот медальон вам передал господин Грубер?
Куксов насторожился. В беседах с Зоттелем фамилия Грубер не встречалась ни разу. Почувствовав какой-то подвох, Сергей внутренне собрался, внешне же сохраняя надменную снисходительность, ответил, усмехнувшись:
— Вам совершенно необязательно знать, кто лично вручил мне этот медальон, но так и быть, я удовлетворю ваше любопытство. Мне передал его доктор Долль, если вам что-нибудь говорит это имя.
Оганов просиял.
— Доктор Долль! Как же, я хорошо знаю его. Бедняга по-прежнему мучается печенью?
«Дешевая проверка, — подумал Сергей. — Он хочет посмотреть, не занервничал ли я». Это было ясно. Не ясно было другое — действительно ли у Долля больная печень. Нет, то что Оганов не знал Долля, в этом Куксов был уверен — Зоттель сказал, что они не могли встречаться. Но о Долле бандит мог слышать, мог слышать и о его болезни, если таковая существовала. «Так что ответить Оганову? Что?» — стучала в висках мысль.
…Разведчик всегда ходит по лезвию ножа — это Сергей хорошо знал по собственному опыту, ведь все предусмотреть невозможно. Поэтому риск неизбежен. Вот и теперь, любой ответ, какой бы ни дал Куксов, был рискованным. Оставалось надеяться на чутье, которое за время войны еще ни разу не подводило Сергея.
— Вы что-то путаете, любезный, — процедил сквозь зубы Куксов, господин Долль вполне здоров. И, кстати, скоро вы сможете убедиться в этом лично, если не будете задавать глупых вопросов.
Лицо бандита расплылось в притворной улыбке:
— Прошу простить меня. Но, как говорится, береженого Бог бережет.
Сергей кивнул:
— Я надеюсь, на этом мы закончим бесполезную часть нашей беседы. У нас с вами не так уж много времени. В ближайшие дни нам предстоит принять самолет с диверсионной группой и боеприпасами. Надеюсь, вы найдете для этого безопасное место?
Глаза Оганова заблестели.
— Бог мой, конечно, найдем. Ведь я ждал этого. Я так ждал!
«Пристрелить бы тебя, как собаку», — подумал Куксов, и, чтобы невольно не выдать своих мыслей, встал и отошел в глубь землянки. Здесь было сыро и пахло плесенью. Подумалось: «Вот и Оганов со своей бандой такая же плесень».
Сергей снова посмотрел на часы. Светящиеся стрелки сошлись на цифре девять. До выхода в эфир оставалось пятнадцать минут…
…Петраков влетел в кабинет Бахрушева без стука.
— Есть радиограмма! Куксов вышел на связь, — радостно сообщил он и положил на стол расшифрованную радиограмму. Иван Сергеевич пробежал текст: «Контакт с Огановым установлен. Приступаю к операции. Москвич».
