- Ночью будем ждать, — вздохнула Орлана и с наслаждением вдохнула горький осенний ветер, залетевший в открытое окно. — Думаю, он в эту же секунду бросится к сообщникам за помощью.
Как же ей хотелось откинуться на спинку кресла и прикрыть уставшие глаза. Как же она вымоталась за этот день.
- Да.
Конечно, она знала, что за ним проследят. Уже завтра утром они будем знать, кто из генералов перешёл на сторону заговорщиков.
- Как я хочу покончить наконец со всем этим! — вырвалось по чьей-то чужой воле. Орлана ощутила, как кривятся в гримасе усталости её губы.
Она закрыла ладонью глаза.
- Вселенский Разум, помоги. — Хрипло.
Аластар коснулся её руки. Она не слышала, как он подошёл: мягкий ковёр съедал звуки шагов. Только прохладные пальца на её пальцах.
Она-то знала, что кристалл пуст, как снежные просторы Хршаса. Пуст. Потому что Эйрин давно ушла, а больше магов времени не осталось. Но Сайоран поверил, а большего Орлане и не требовалось.
От холодного сквозняка по ногам или от рваного сна, который Этель успела увидеть в те краткие мгновения, когда закрывала глаза, но её трясло, и дрожь рождалась внутри. Той холодной осенью она так и не успела узнать, что именно генерал Маартен строит планы по захвату власти. Зато она узнала об этом через несколько дней, когда Маартен и его элита вырезали всю её немногочисленную охрану, а потом убили Аластара.
Когда на пол лег первый, самый блёклый луч рассвета, дрожь всё ещё жила внутри, и чтобы её уничтожить, уже не было сил.
- Рассвет, — шепнул кто-то, и зашуршали полы одежд.
Раз рассвет, то положено уходить.
Только Этель не шевельнулась: она решила уйти самой последней. Небо затянуло тучами, и свет давали только искры света в руках у плакальщиц. Бледный, будто заморенный в подземельях замка свет. Но она рассматривала складки на шёлковых драпировках и тёмные ленты — зачем, интересно, столько лент? Традиции допускают это? Она не помнила точно.
Голова была тяжёлой, как и положено после бессонной ночи. Она была тяжёлой, но ясной, и главное — ушла Руана. Растворилась в предрассветном сумраке, и голос её затих в пыльных углах. До следующей ночи.
- Пойдём, — глубокий низкий голос. Опять.
Этель скрипнула зубами от досады. Она надеялась, что ночной допрос уже забылся и порос мхом.
- Куда ещё? — довольно холодно откликнулась она.
- Искать Риз.
Искать Этель планировала кое-кого другого. В комнате стало пусто и необыкновенно просторно, но она всё равно не говорила — шипела сквозь зубы, будто боялась быть услышанной.
